|
В чемодане у него, как и у всех остальных, неизменная буханка черного хлеба и баночка икры. Ну кто придумал, что в Париже нельзя купить черный хлеб и икру? Теперь понятно, с каким настроением я услышала в 5 утра международный звонок, но, к сожалению, мама и папа еще в детстве объяснили, что неприлично бросать трубку. - Да, Анна Михайловна, конечно, я вас узнала! - Ах, Дашенька, детка моя, - сладко запела мембрана, - нам на кафедре так тебя не хватает. Я гадко ухмыльнулась и продолжала слушать, как профессор Петрова постепенно подбирается к основной теме разговора - ее приезду во Францию. Но ошиблась. - Дружочек, мой младший сын Дима едет в Париж, видишь ли, он всю жизнь мечтал там побывать. Денег у нас, сама знаешь, немного, на билет ему наскребла, а вот гостиницу не осилим. Не примешь его ненадолго? - Ну конечно, с радостью, дайте ему адрес, нет, лучше встречу сама, когда он прилетит? - Сегодня, девятичасовым рейсом, поэтому и позвонила пораньше, чтобы застать дома, как твои детки? Еще минуты две Анна Михайловна проявляла ко мне интерес. Потом я повесила трубку и задумалась. Визит незнакомого юноши более чем некстати. Сегодня этим же рейсом из Москвы прилетает моя хорошая подруга Оксана с сыном Денисом. Я очень люблю и бесконечно уважаю Оксану. Она, абсолютно одна, на небольшую зарплату хирурга воспитала мальчишку. Дениска учился в ветеринарной академии, многие Оксанины знакомые предпочитали лечить своих собак и кошек у него, первокурсника, а не у дипломированных выпускников. Ни разу не слышала от Оксаны жалоб, не видела ее в дурном настроении - у нее все всегда хорошо, все прекрасно, все чудесно. И в отличие от многих других, ее пришлось долго упрашивать приехать. Ужасно жаль, что придется еще уделять внимание абсолютно постороннему парню. Я вздохнула и потянулась к халату, пора вставать, заснуть уже не удастся. В дверь тихонько поскреблись, я вышла в коридор. Снап с умильным видом вертел хвостом-обрубком. - Ах ты, хитрец, услышал голос и пришел проверить, не перепадет ли чего, а где твой друг и товарищ Банди? С этими словами я приоткрыла дверь в Машину комнату. Так и есть, на подушке лежали две головы: белокурая Марусина к черная Банди. Громадный пит развалился на розовом одеяле и громко храпел, Манюня тихо посапывала. Я побрела на кухню, попить кофе. Возле плиты в кресле-качалке сидел Луи. Увидев меня, он удивленно поднял брови: - Мадам, что подняло вас в такой час? - Ох, Луи, не имей сто рублей, не получишь сто друзей. Надо попросить Софи приготовить комнату для гостей. - Она уже все сделала для мадам Оксаны и ее сына. - К сожалению, этим же самолетом прилетит еще один гость. И не спрашивайте, кто он такой, совершенно не знаю. Тактичный Луи промолчал. Я пошла в столовую, где, к большому удивлению, обнаружила за столом Аркадия и Олю. - Что вы вскочили так рано? Они подняли сонные глаза. - У меня заседание суда в департаменте Марны, - проговорил Аркашка, - и Ольку беру с собой. А вот ты, мать, чего из кровати вылезла, шести еще нет. Я рассказала им о звонке Петровой. Аркашка возмущенно хмыкнул: - Это та самая заведующая кафедрой, которая в свое время не давала талонов на продуктовые заказы? Помню, как ты рыдала, когда тебе не доставались куриные окорочка. Не могла ее послать, что ли? Сколько хоть лет этому придурку? Тяжелый вздох вырвался из моей груди, ну не знаю ничего про этого юношу, ничего. И не представляю, как найду его в аэропорту. - Надо держать в руках табличку с надписью "Дима", - пробормотала Оля. Я с подозрением покосилась на нее. |
