— Чтобы ты — и отказался пофлиртовать с девицей? — насмешливо протянула Лола. С трудом верится…

— А дома снял пиджак и совершенно забыл про него… — покаянно продолжал Леня.

— Подумать только! — Лола воздела руки к потолку, как героиня греческой трагедии. Человек просил о помощи! Может быть, для него это был вопрос жизни и смерти!

А ты даже не соизволил прочитать записку!

— Однако он выбрал довольно странный способ связи! — упрямо возразил Маркиз. Если у него ко мне дело, то следует, заручившись рекомендацией, позвонить по специальному номеру. Система давно разработана!

— Вот-вот, ты с этой системой уже людей не видишь, бюрократ несчастный! Бухгалтера заведи и делопроизводителя!

— В конце концов, он мог попробовать связаться еще раз! Если я так ему был нужен…

— А может быть, уже поздно! Ведь неделя прошла…

— Что ты от меня хочешь? — Маркиз потерял терпение. — Сама говоришь, что время ушло, вряд ли этот Олег столько времени стоит у памятника Пржевальскому!

— Можно попробовать его найти… — неуверенно сказала Лола.

Она спорила и подначивала своего компаньона из чистого упрямства и вредности.

Когда же он поддался ее уговорам, Лоле решительно расхотелось копаться в этой истории. Еще чего доброго Ленька работать заставит!

— Ну, я помню официанта, который принес мне записку… — протянул Маркиз, можно попробовать его разговорить. Действительно, неудобно получилось — человек ждет помощи, а я никак не проявился. Этак и репутации лишиться можно!

И Лола поняла, что шутки кончились, теперь Ленька обязательно увлечется этим делом. И ведь она сама, своими руками вытащила этот дурацкий пиджак и нашла в кармане записку! Инициатива наказуема, это точно!

Леня вспомнил, что новый ресторан создан в духе последней московской моды.

Если еще какой-нибудь год назад для того, чтобы считаться модным, нужно было килограммами потреблять суши и прочие японские деликатесы, читать Мураками и рассуждать с умным видом о предназначении самурая, то теперь место увлечения всем происходящим из Страны восходящего солнца прочно заняла мода на все отечественное.

В лучших ресторанах подают щи, кулебяку, кисель и самогон ста пятидесяти видов, а официанты щеголяют в смазных сапогах и косоворотках. Надо сказать, что с точки зрения здоровья такая патриотическая мода, может быть, и предпочтительна, потому что увлечение сырой рыбой привело к тому, что у половины Москвы завелись глисты, и вторая половина неплохо зарабатывает их выведением.

Здешний служитель нарядился в духе патриотической моды, только сапог, видимо, не достал и вместо них натянул валенки, не слишком подходящие для теплого, солнечного сентября.

Парень в валенках распоряжался парковкой, то есть кидался под колеса, махал руками и всеми доступными средствами создавал беспорядок, так что простая процедура парковки превратилась в настоящую проблему.

Наконец, несмотря на усилия парковщика, Леня смог поставить машину, протянул парню ожидаемую купюру и вошел в ресторан.

Здесь было почти пусто, и Маркиз сел за тот же столик, который они с Рудиком занимали в прошлый раз. Тут же возле него материализовался официант — разумеется, в скрипучих хромовых сапогах и косоворотке, и протянул меню, напечатанное на пожелтевшей бумаге замысловатой славянской вязью.

— Осмелюсь предложить, — проговорил он, шаркнув ножкой, — киселек сегодня очень хорош.