Холмс еще раз заверил пожилую даму в том, что она поступила правильно. Внешность бывает обманчива, но, глядя на миссис Фаррелл, невозможно было усомниться в ее искренности и порядочности.

— Мы не станем рассказывать об этом разговоре сэру Артуру и его помощникам, — объявил сыщик, как только уборщица ушла. — И детективу Керру тоже. Строго говоря, охрана Бедфордской башни не входит в круг наших обязанностей.

— А как же драгоценности? — спросил я, несколько встревоженный беспечностью моего друга.

— У нас есть основания считать, что регалии ордена сейчас находятся в безопасности, так же как вчера. Не больше и не меньше.

Этой загадочной репликой он и закончил разговор, очевидно не собираясь больше к нему возвращаться.

V

Прошло три дня, наступила суббота 6 июля. До прибытия в Кингстаун «Виктории и Альберта» с королем Эдуардом на борту оставалось четверо суток. Мы так и не узнали причин, по которым дверь в Бедфордскую башню оказалась незапертой, если не считать предположений миссис Фаррелл о рассеянности сэра Артура либо детектива Керра. Никто, кроме уборщицы, не говорил с нами об этом неприятном инциденте.

Холмс однажды заметил, покачав головой: «Человек по своей природе не может быть уверен в том, что забыл что-то сделать. На мой взгляд, благоразумнее предположить, что дверь случайно оставили открытой. Давайте просто наблюдать за последствиями».

Каковы эти последствия, стало ясно субботним утром. Приблизительно в одиннадцать часов в наш дом возле Сент-Стефанс-Грин примчался мальчишка-курьер в ливрее с медными пуговицами и передал нам конверт с гербовой печатью. Письмо было адресовано мистеру Шерлоку Холмсу в собственные руки. В нем вице-король Ирландии лорд Абердин просил сыщика немедленно прибыть в Дублинский замок. В Бедфордской башне произошли события, встревожившие его светлость. Они могли существенно затруднить визит короля Эдуарда.

Двадцать минут спустя мы вошли во внутренний двор Дублинского замка через высокую арку ворот Корк-Хилл. Холмс позвонил в дверь Бедфордской башни. Нам открыл Уильям Стиви, худощавый мужчина лет пятидесяти. Обветренное лицо и походка вразвалочку выдавали его прежний род занятий.

— Если вы не возражаете, сэр, — сказал он Холмсу, — мы пройдем в мой кабинет. У сэра Артура сейчас посетитель, и он примет вас, как только освободится.

— В самом деле? — произнес в ответ мой друг не то чтобы с откровенным недоверием, но с изрядной долей иронии.

Мы вошли вслед за Стиви в крохотную комнату и увидели сидящую на стуле миссис Фаррелл. Перед ней стоял детектив Керр. Статный рыжеволосый гигант смотрел на женщину с крайне серьезным, официальным выражением лица. Увидев Холмса, он вытянулся в струнку и приказал уборщице повторить все, что она только что ему рассказала.

— Все вышло, как в прошлый раз, сэр, — начала та, с надеждой глядя на Холмса. — Только теперь была не заперта стальная дверь в хранилище.

— Вы полагаете, ее кто-то открыл? — тотчас переспросил Холмс.

— Когда я пришла на работу около семи утра, сэр, дверь в хранилище была чуть приоткрыта. Я увидела за ней решетку и торчащий в замке ключ, взяла его и положила в стол мистера Стиви, поскольку знала, что он появится первым. Там же в ящике я оставила записку, в которой все объяснила. Потом закрыла дверь в хранилище, но не могла запереть ее, потому что у меня не было нужного ключа.

— Вы поступили правильно, — похвалил ее Холмс.