Неспроста крутятся муравьи, надо посмотреть, в чем дело. Поминутно накалываясь на колючки, осторожно рассматриваю растения. В самом центре соцветий сверху их узенькие чешуйки, плотно прилегающие друг к другу, поблескивают, смазанные какой-то жидкостью. Она, видимо, вкусна, даже слегка сладка, ее и лижут муравьи. Вспомнилось множество случаев, когда растения выделяют сладкие вещества, чтобы привлечь муравьев, заполучить против всяческой нечисти шестиногих телохранителей. В горах Тянь-Шаня однажды я наблюдал, как русский василек кормит муравьев сладкими капельками нектара из еще нераскрывшихся соцветий, а там, где не оказалось муравьев, растения очень сильно грызли прожорливые бронзовки.
Неужели и здесь так же? Кроме муравьев всюду сидят мухи-пестрокрылки, серые, невзрачные, покрытые мелкими пестринками. Они не особенно активны, но вот одна мушка, вооруженная черным яйцекладом, уселась на соцветии и погружает в него свою иголочку — кладет яички. И тогда (какое совпадение!) муравей стремительно нападает на проказницу.
Не зря татарники приготовили сладкое угощение для муравьев. В этом случае они его друзья, прогоняют врагов — мушек, пестрокрылок, защищают от них растение. Долг платежом красен!
Сложны и многолики взаимные отношения у растений с насекомыми!
Клопиная физзарядка
Девять часов утра, но солнце уже обжигает тело. Что будет сегодня днем? Достанется нам от бога пустыни!
Рядом с едва заметной дорогой жиденькая трава колышется от множества клопов-солдатиков. Они образовали большое скопление, почти все молодежь, ярко-красные, с едва наметившимися черными полосками надкрылий. Стариков мало. Они, видимо, заканчивают свои жизненные дела, но некоторые не чуждаются шумного общества.
Солдатики неторопливы. Для них, пустынников, еще нет жары, а так себе — легкая прохлада. Многие забрались на тонкие листики злаков, расселись на самых кончиках, раскачиваются на них от легкого ветерка, нашли себе отличное убежище.
Рассматриваю некоторых одиночек, отрешившихся от суеты, и вдруг вижу необычное: оказывается, каждый цепко держит ногами твердый комочек земли или камешек. Все до единого на травах с такими серыми комочками! Без странной ноши только те, кто бродит по земле.
Пытаюсь отнять у клопов загадочный предмет привязанности. Им не нравятся мои притязания, и если убегают, то не выпуская комочков. Один, забавный, захватил ношу ногой, будто прижал под мышкой, и шустро помчался на остальных пяти ногах. Так удобнее спасать свое добро.
Странное поведение клопов заинтриговало. Надо внимательно изучить объект вожделения пустынников. Это плотный комочек земли, твердый, из мелких слежавшихся камешков и песчинок. Тут скрыта какая-то загадка.
— Ребята! — кричу я своим спутникам. — Быстрее, помогите!
И объясняю в чем дело. Они удивлены, заинтересованы. Еще бы! Сколько солдатиков уселось на траве, и у каждого по камешку.
— Клопы ваши, — говорит иронически, но серьезно Николай, — просто физзарядкой занимаются. Делать им нечего: ни на работу спешить, ни домовничать. Вот и таскают камешки.
Ольга возражает:
— Что ты все по себе судишь? Какая тут физзарядка? Просто на травинках удобнее сидеть с камешками, держаться лучше, да и подальше от любителей чужого добра. А может, солдатики о камешки точат свои хоботки? Посмотрите вот на этого, как он им сучит.
На хоботки я сперва не обратил внимания, будто ими клопики не прикасаются к своему непонятному имуществу. Но теперь засмотрелся: один настойчиво тычет в комочек, наконец воткнул в него свой хоботок, да так крепко, что не оторвешь. Тогда я принимаюсь за то, с чего начал. Снова тщательно рассматриваю комочки, растираю их пальцами и наконец нахожу внутри их крохотное, твердое, как камешек, почковидной формы зернышко. |