— У вас появились новые данные насчет его смерти? — понял Дронго.

— Да, — кивнула она, сжимая в руках свою сумочку. Было заметно, что она волнуется все сильнее. — Дело в том, что Арманда нашли в комнате, выходящей во двор. Все окна были закрыты изнутри, полиция проверила каждое из трех окон. Это тоже было подозрительно, потому что там работали маляры, и они должны были оставить окна открытыми, чтобы проветрить помещение. А сейчас в этом особняке начали реконструкцию и за подоконником неожиданно нашли вот это. — Она открыла сумочку и, достав небольшой предмет, протянула его Дронго. Тот поднял руку, и неизвестный предмет упал ему на ладонь. Это оказалась запонка, достаточно крупная, черная с золотым ободком. Одна запонка, без второй.

— Когда Арманда нашли, он был в рубашке, на которой была только одна запонка, — пояснила Лилия, — только одна, а второй нигде не нашли, хотя они обыскали всю комнату и вообще всю квартиру. Тогда никто не придал этому значения, но я помнила, что вторую запонку так и не нашли. А вот теперь ее обнаружили за подоконником, в стенном проеме. Она лежала там одиннадцать лет, и когда начали менять окна, наткнулись на нее, привезли ее мне.

Дронго рассмотрел запонку и вернул ее гостье.

— Вы можете себе представить, чтобы самоубийца решил выбросить одну запонку и затем повеситься? — с неожиданным вызовом спросила Лилия. — Меня эта находка убеждает, что в этой комнате что-то произошло. Я в этом абсолютно уверена. Возможно, они дрались или Арманд сопротивлялся, и запонка при этом отлетела в окно. А потом окно закрыли, хотя никаких отпечатков полиция не нашла. Никаких, понимаете? Это тоже было очень странно. Если Арманд открывал окно и был единственным человеком в комнате, то почему на ручке не осталось отпечатков его пальцев? Кто их мог вытереть? Получается, что в комнате был кто-то еще. Чужой.

— А если запонка вылетела давно и он не открывал окна? — предположил Дронго.

— Этого не могло быть, — уверенно возразила Лилия, положив драгоценную реликвию в сумочку, — каждое утро Арманд надевал свежую рубашку, и в этот день выбрал именно эти запонки.

— Подождите, я не совсем понимаю. Это была не ваша квартира? В доме, где произошло самоубийство?

— Нет. Это была квартира его родителей. Как хорошо, что они не дожили до этого дня! Арманд сделал шикарный ремонт и собирался сдавать квартиру. Большая просторная квартира, пять комнат. Его отец был известным в городе врачом, к нему приезжали на консультации даже из Москвы и Ленинграда, простите, сейчас Санкт-Петербурга. Они жили в этой квартире вдвоем — Арманд рано потерял мать. А тогда, собираясь сдавать квартиру отца, он, перевезя все его вещи к нам домой, сделал там евроремонт и поменял всю мебель. Это очень известный особняк в Риге, там внизу даже дежурил консьерж.

— Консьерж? — удивился Дронго. — Значит, он мог видеть, кто приходил в этот день к вашему мужу?

— Никто не приходил, — с некоторым ожесточением заявила Лилия. — Этого дежурного допрашивали пять раз. Я предлагала ему любые деньги, чтобы он сказал мне, кто еще побывал в тот день в квартире отца Арманда. Но он меня уверял, что никого не было. Ни одного человека, кроме сотрудницы моего мужа. Консьерж вместе с ней поднялся наверх, и они вместе долго стучались. А потом консьерж принес запасные ключи и открыл дверь. Муж оставлял ему ключи для рабочих. Ремонт был почти закончен. Оставались лишь некоторые проблемы с сантехникой.

— Консьерж этот тот самый дежурный, о котором вы говорили?

— Да. Николай Рябов, дежурный, сидевший внизу. Он открыл дверь, и они нашли моего мужа.