Войдя в отель, она увидела за стойкой знакомого клерка.

— Мистер Тейлор, не смогли бы вы мне помочь?

— Разумеется, если это в моих силах, мисс Морроу, — ответил клерк.

— Я нашла работу, — объяснила Синтия, — но так уж случилось, что она на добровольных началах и мне за нее не будут платить! Поэтому я не смогу позволить себе остаться здесь. Не могли бы вы подыскать мне где-нибудь комнату? С завтраком и ужином, но без обеда.

Мистер Тейлор задумчиво поскреб в затылке.

— Ну вы и задали задачу, мисс Морроу! Лондон так переполнен, что трудно найти даже крошечную комнатушку! Не знаю, откуда люди все приезжают и приезжают! Дайте подумать… — Старик порылся в небольшом блокноте. — Вот… есть одно место. Весьма респектабельное. Правда, не такое дешевое, как хотелось бы, конечно, но теперь все подорожало.

— Пансион? — поинтересовалась Синтия.

— Можно сказать и так. Миссис Новлес славная, но старомодная женщина. Предпочитает называть своих постояльцев жильцами частного пансиона. Вам будет хорошо у нее, мисс Морроу. Если, конечно, у нее найдется место…

— Я могу позвонить? — спросила Синтия.

— Возможно, это лучше сделать мне? — предложил мистер Тейлор. — Я могу дать вам высочайшие рекомендации, — добавил он с лукавым видом.

— Я буду вам очень благодарна, мистер Тейлор.

Старик скрылся в конторке позади стойки. Синтия могла видеть, как он звонит по телефону, но не могла слышать, о чем он говорит. Клерк так разволновался, что она боялась за результат разговора. Похоже, мистер Тейлор умолял, убеждал, используя все возможные аргументы. Но он все же добился своего. Синтия поняла это, когда он с горделивой улыбкой откинул голову и глаза его триумфально блеснули.

— Вы все-таки уговорили ее взять меня! — воскликнула Синтия, когда старик вышел к стойке.

Мистер Тейлор сиял.

— Уговорил, мисс Морроу! И уверен, что вам там будет очень удобно.

— Я вам очень благодарна, мистер Тейлор! Могу я переехать туда завтра вечером?

— Миссис Новлес сказала, что будет готова принять вас завтра в любое время.

Синтия вновь поблагодарила старика и поднялась наверх. Она слегка тревожилась, подойдет ли ей место в пансионе, но, увидев его на следующий день после работы в яслях, поняла, что это как раз то, что ей нужно.

Комната была небольшой, без претензий, обставленная просто, но она находилась на последнем этаже здания, откуда открывался чудесный вид на город.

Сам же дом был уродливый, построенный в тот период, когда массивные впечатляющие фасады считались более важными, чем внутренний комфорт. Здесь царил запах стряпни, но стряпни хорошей и здоровой. Миссис Новлес относилась к постояльцам как к членам семьи и считала своим долгом знать о них все.

Синтия тут же подверглась подробнейшему допросу. На вопросы отвечала вежливо и охотно. Ей понравилась хозяйка, хотя она и внушала некоторый страх. Женщина хрупкого телосложения, миссис Новлес была сильной личностью. Она никогда не повышала голоса, говорила спокойно и уверенно. Она вела хозяйство с претензией на аристократизм и относилась нетерпимо к людям, чье поведение не соответствовало ее собственным высоким нравственным стандартам.

Синтия с облегчением поняла, что миссис Новлес ее одобрила. В конце недели ее стул был передвинут, так что теперь за столом она сидела слева от хозяйки, а это, как ей сказали, считалось высочайшей честью. Справа восседала вдова индийского судьи, поблекшая женщина, оставшаяся на старости лет одна в этом мире, без друзей и родственников, наедине со своим титулом и дряхлым пекинесом.

Через несколько дней работы в яслях и ночей, проведенных в доме миссис Новлес, Синтия привыкла к новому распорядку жизни, как будто месяцы, что она прожила в Довер-Хаус, были всего лишь сном, в котором остались благоухание сада и счастье.