— Не хотите воспользоваться этим? — мягко спросила она.

Сара взяла платок, вытерла глаза и, сорвав с головы шляпу, бросила ее на сиденье рядом с собой.

— Я поставила себя в глупое положение, — пробормотала она.

Синтия, взглянув на нее, поняла, что Сара старше, чем ей показалось вначале. Ее волосы были окрашены в насыщенный золотистый цвет, ресницы, теперь влажные от слез, стали светлыми и не такими густыми. Женщина выглядела на все тридцать пять, сколько ей, несомненно, и было.

Сара высморкалась и достала пудреницу.

— Прошу прощения, — произнесла она приятным, с хрипотцой, голосом и улыбнулась.

Улыбка Сары была бесхитростной и очаровательной, за что Синтия и полюбила ее.

— Я вам сочувствую, — сказала Синтия.

Сара вздохнула:

— Спасибо. Я только что потеряла единственное, что наполняет жизнь смыслом… Потеряла человека, которого люблю.

— Сожалею, — произнесла Синтия. Что еще она могла сказать?

— Это моя собственная вина, — продолжила разговор Сара. — Я думала, что нравлюсь ему, и позволила себе влюбиться. О, ладно, мне следовало помнить, что ничто так не утомляет мужчину, как любовь… верная до гроба, настоящая любовь… Они ненавидят это.

— Но ведь не все мужчины таковы? — запротестовала Синтия.

Сара взглянула на нее и продолжила подкрашивать ярко-красной помадой губы.

— Послушайте, дорогая, разве какой-нибудь мужчина станет гоняться за тем, что он легко может получить? Разве кто-то из них дорожит тем, что находится у него под рукой или, как в моем случае, на коленях? Нет, конечно же нет. Если вы хотите удержать своего мужчину, бегите от него, и как можно быстрее! — Она внезапно рассмеялась. — Вы были когда-нибудь влюблены?

Вопрос был задан как бы между прочим, но Синтия каким-то образом почувствовала, что должна ответить на него абсолютно честно.

— Да.

— Тогда вы поймете, — кивнула Сара. — Когда я влюблена, я отдаюсь любви всецело… на все сто процентов. Я готова удушить беднягу! Я понимаю, что ему не хватает воздуха и рано или поздно он заработает клаустрофобию и удерет от меня, едва представится момент… Но могу ли я остановить себя? Нет! Вот в чем дело. А все мой темперамент, так уж я устроена. — Закончив приводить в порядок лицо, она убрала пудреницу и помаду обратно в сумочку. — Если вы любите, — посоветовала она, посмотрев на Синтию, — быстро выходите за него замуж. Не давайте ему времени от вас устать. Та, что колеблется, обязательно потеряет своего мужчину, как я потеряла Ральфа… — Голос Сары на последних словах дрогнул, и слезы вновь наполнили глаза. — Я сделала из себя дуру, да? — горячо воскликнула она. — Но я ничего не могу с собой поделать. Думаю, со временем я забуду его, но уже никогда и никого не полюблю так же сильно. Обаяние этого человека… — И весь остаток путешествия она говорила только о Ральфе.

Синтия чувствовала, что возможность поговорить с кем-то оказалась для нее облегчением. И, вопреки себе, она заинтересовалась не столько Ральфом, сколько самой Сарой, заметив, что за ее довольно вульгарными манерами скрывается щедрое сердце и благородная душа. Живой характер и яркая индивидуальность лишь подчеркивали обольстительность ее чувственного и немного полноватого тела и простоту, наделяя женщину несомненным шармом.