– Старлей, а ты молодец, другой бы на твоем месте сразу бы бросился вплавь на ту сторону пролива, – похвалил я Рыжикова, но, заметив, что он чуть ли не взорвался от моей похвалы, тут же перешел на деловой тон: – Сникерс, а ну, накидай нам целей. Что тут у вас можно взорвать?

– Вы хотите целей? Их есть у меня. Значится так… – Сахаров достал из кармана карту города и его окрестностей и принялся тыкать в нее пальцем. – Вот тут у нас старый карьер, село Бондаренково, здесь же располога карательного батальона «Готенланд». Мы ударим по ним ночью, потом на машинах отойдем вдоль моря и ударим по Багеровскому аэродрому, там стоят шесть вертолетов, ремонтная база и цистерны с горючкой. Ты же помнишь, Псих, что по ним можно отстреляться издалека с близлежащих холмов. Ударим из ПТУРов и «Утесов». Дальше, ныкаемся в Багеровских каменоломнях и, как только враг успокаивается, вновь наносим удар. Целей много, да и каменоломен, где спрятаться можно, тоже хватает.

– Нормально, – прокомментировал Рыжиков. – Предварительную разведку надо проводить?

– Нет, я там все лично разведал, – ответил Сникерс. – Месяц на пузе лазил.

– В каменоломнях придется сидеть не меньше недели, – вслух подумал я. – В полной темноте, сырости и холоде. Рыжиков, среди твоих бойцов нет тех, кто боится замкнутых пространств? Клаустрофобия, если по научному?

– Не знаю, – пожал плечами Рыжиков, но тут же поправился: – Если надо, потерпят! Ну, а вы что скажете на предложения Белого?

– План, конечно, хорош, но как то мелковат. Местечково! Размаху не хватает!

– Понятно дело, – развел руками Сникерс. – Это у тебя, Псих, обычное дело захватить вражескую «броню», «Грады» и разносить укров целыми полками!

– Это да, я такой. Ну, ладно, как говорил Леонов в фильме «Джентльмены удачи», финита ля комедия! – с этими словами я закатал рукав куртки и показал надпись, сделанную на коже несмываемым хирургическим маркером – 1882.

– А а?!.. – Рыжиков удивленно распахнул рот. – Так вы что, и есть наш командир теперь? Зачем комедию ломали и сразу не назвали пароль?

1882 – это пароль, который должен быть назван старшему лейтенанту Рыжикову тем, к кому переходят в подчинение он и его подразделение.

– Комедия нужна была для того, чтобы понять, что ты собой представляешь, лейтенант Рыжиков. Вдруг ты бы сразу сказал, что надо валить отсюда подальше или сразу сдаться в плен.

– Тоже такое скажете, – скривился старлей. – Как это может быть, чтобы своих бросить или в плен сдаться? – искренне удивился Рыжиков.

– Вот, например, жил был себе полковник, с хорошим послужным списком, начальство его любило, подчиненные его боготворили, а главное, Родину он любил до колик в животе, патриотом был! А как войнушка началась, так он подчиненных бросил, по факту врагам сдал весь полк, а сам к вражинам переметнулся. Продался, сука, за бочку варенья и корзину печенья. А есть другой пример: сержант заперся в танке и давай из пушки стрелять; ему в рацию кричишь, что, мол, Сникерс, гад, бросай броню, у нее гусля сбита, вали оттуда. А он в ответ: ни за что, у меня еще снаряды есть, я танк не брошу. Так и сгорел! Мог уйти, но не ушел, сгорел вместе с танком. Правда, Сахаров?

– Ой, Палыч, не начинай. Как сложилось, так сложилось. Не сгорел до конца, и слава богу.

– Все, теперь по сути. Сникерс, как планировалось перевозить и доставлять людей?

– В моем хозяйстве три большегруза, прицепы «Тонар», таскаем песок. Вблизи Керчи нас никто не проверяет, ну и по Ленинскому району тоже нормально все, у меня все кто надо прикормлены.