— Я все еще не понимаю, как здесь выжил хоть кто-то, — признался Люк, нацеливая фонарь на кормовую переборку. На самом краю луча проступили два дверных проема — один чуть выше человеческого роста, другой, несомненно, предназначался для грузов. — Давайте пройдем к корме и глянем, что еще есть сзади…

Он умолк, услышав странный чирикающий звук, который издал его комлинк. Скайуокер снял его с пояса, краем глаза видя, что Мара и Драск делают то же самое.

Из динамики вырвался треск помех, и Люк поспешно выключил прибор.

— Странно, — пробормотал он, хмуро взирая на комм. — Звучит так, словно бы что-то прорвалось только что.

— У меня то же самое, — сказала Мара, крутя в пальцах комлинк. — Ваш тоже, генерал?

— Да, — задумчиво произнес Драск. — Это было, словно…

Он замолчал.

— Словно? — подстегнула Мара.

— Словно кто-то применил… я не знаю правильного слова в вашем языке, — сказал чисс. — Это сигнал, который растянули на все частоты коммуникационного диапазона, чтоб пробиться сквозь глушение.

— Какая-то разновидность полноспектрального импульса, — кивнула Мара. — Мы сами иногда пользуемся этим методом. Правда, обычно для связи между наземными транспортами или кораблями. Никогда не видела, чтобы это применялось в комлинках.

— А чисские комлинки способны на такое? — спросил Скайуокер.

Драск помедлил.

— Некоторые из них — да, — сказал он затем. — Те, которыми я оснастил наш отряд, — нет.

— Давайте сформулируем иначе, — сказала Мара. — На «Посланнике Чаф» есть хотя бы один из таких комлинков?

Драск отвел взгляд.

— Там есть, — признал он. Мара вновь посмотрела на Люка.

— Замечательно, — буркнула она. — Значит, кто-то может говорить с «Посланником». Только этот кто-то — не мы.

— Возможно, это местные общаются меж собой, — предложил Скайуокер менее зловещее объяснение. — Скажем, Прессору потребовалось послать сигнал на один из других дредноутов.

Мара покачала головой:

— Внутри корабля связь должна осуществляться по проводам.

— Если только некоторые из них не вышли из строя.

— Может быть, — сказала она, хотя явно не поверила в это ни на секунду.

К сожалению, в это не верил и Люк — несмотря на свою, как Мара это называла, фермерскую наивность. Кто-то из находившихся на борту «Дальнего полета» делился сведениями, пробиваясь сквозь глушение Прессора. Вопрос: кто? И о чем там шла речь?

Он посмотрел на Мару, но та лишь пожала плечами.

— Сейчас мы ничего не можем с этим сделать, — сказала она. — Пошли глянем, что там, на корме.

— Сейчас мне кажется, что мы не должны были удивляться, обнаружив вас здесь, — заметил посол Джинзлер, следом за Прессором направляясь к кабине пятого турболифта. — Даже в самых неблагоприятных условиях люди, похоже, всегда находят способ выжить.

— Да, — произнес Прессор бесстрастным голосом и, остановившись, махнул рукой, предлагая остальным войти в кабину. Двое героонцев, как он заметил, помедлили, прежде чем шагнуть сквозь дверной проем. А Джинзлер даже не сбился с шага. Этот человек или очень доверчив, или крайне самонадеян, или весьма глуп. — Хотя то, что мы выжили, никак не связано с тем, что кто-то плохо старался нас погубить.