|
А все очень просто. В округе практически не было подходящих женихов, а искать их где-то в другом месте у Натали не было возможности. Ее мачеха не желала тратить ни сил, ни средств на то, чтобы ввести свою падчерицу в более широкий круг. Люсиль никогда не возила ее в Лондон, когда начинался лондонский сезон. Натали никогда не ходила в школу, так что у нее не было подруг, которые могли бы ее пригласить в гости и с кем-то познакомить. По правде говоря, при той затворнической жизни, которую она вела, нет никакого чуда в том, что она так долго оставалась не замужем. Наоборот, чудо, что она вышла замуж.
Он все еще ждал ее ответа. Натали наклонила голову, словно размышляя, а потом покачала головой. – Не могу этого объяснить, – шутливо бросила она. – Как не могу объяснить и того, отчего тебе вдруг так крупно повезло. – Осмелев, она откинула со лба Малкома прядь прямых темных волос и, приблизив свое лицо к его лицу, легонько коснулась губами его губ. – Разве что… – Что «разве что»? – пробормотал он, опаляя ее лицо жарким дыханием. Она улыбнулась, не отрывая губ от его рта, и выдохнула: – Разве что ты успел загадать желание, когда падала именно твоя звезда. И поцеловала его.
Глава 19
Ему не следовало оставлять ее одну. Так надолго одну. Днем в объятиях Малкома Натали забыла все свои девичьи страхи. Сейчас, когда она была предоставлена сама себе в его огромной спальне, они вернулись к ней с удвоенной силой. Натали оглядела себя в зеркале трюмо. Новая ночная рубашка из почти прозрачного шелка каскадом струилась до самого пола. Она еще никогда в жизни не носила вещи из шелкового газа. Ткань приятно холодила тело, и в этой рубашке Натали ощущала себя вызывающе привлекательной. Она словно приглашала Малкома заняться с ней любовью. Она судорожно сглотнула. Малкому никакого приглашения не требуется, она была в этом уверена. Может быть, ей стоит надеть старую ночную рубашку, а эту оставить на потом, когда она обретет уверенность в себе? Она искренне надеялась, что такой день – вернее, ночь – когда-нибудь настанет. Сейчас же в этой ночной рубашке ей было очень неуютно. Она не представляла, как можно показаться в ней перед кем бы то ни было, не говоря уж о Малкоме, мнение которого было для нее самым важным. Чувствуя, как ее охватывает паника, Натали бросилась к огромному шкафу, стоявшему возле стены, и распахнула тяжелые дверцы. На нее пахнуло приятным ароматом кожи и полировки. Шкаф был забит мужской одеждой. О Господи! Натали замерла в изумлении. А где же ее одежда? Почему ее здесь нет? Ведь наверняка из гостевой спальни ее одежду уже унесли. Но куда? Нахмурившись, она обернулась и окинула комнату внимательным взглядом. Все вещи, которые бросились ей в глаза, принадлежали ее мужу. Натали вспомнила, что видела какой-то шкаф в маленькой комнате, примыкающей к ванной, где она купалась. Может быть, ее вещи там? Захлопнув дверцы, она схватила лампу и направилась к ванной комнате. Там стоял комод, а на нем лежали полотенца, мыло и губки. Никакой одежды в нем не оказалось. Внезапно Натали заметила в глубине ванной комнаты еще одну дверь. Может быть, там? Она вошла и, как и ожидала, оказалась в другой спальне. На туалетном столике лежали ее расчески и щетки, а в шкафу, к ее огромной радости, она обнаружила свою одежду. Вот только почему молодоженам требуется две спальни? Может быть, чтобы ввести в заблуждение прислугу? Натали тихонько хмыкнула: какая нелепая мысль! Да какое прислуге дело до того, будут молодожены спать вместе или каждый в своей комнате? И потом, на этот счет у них вряд ли есть какие-то сомнения. А вот интересно, кстати; увидеть реакцию Малкома, если она в первую брачную ночь отправится спать в свою спальню. Внезапно ее поразила неприятная мысль. |
