Пашков лишь горестно вздохнул. Он уже несколько лет был по уши влюблен в Машку. Для той же во всем мире существовал лишь один мужчина — классный руководитель Андрей Станиславович. Школьникова третий год подряд вела на него наступление. Учитель воспринимал ее томные взгляды с нескрываемым ужасом. Школьникова, однако, надежд не теряла. И старалась на уроках истории, которую вел Андрей Станиславович, выглядеть особенно экстравагантно.

Собственно, благодаря этому она и получила свое прозвище. Однажды Машка явилась на историю в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Школьниковой особым изяществом не отличалась.

— Ну ты, Машка, даешь! — вырвалось тогда у непосредственного Пашкова. — Все прямо наружу!

— Много ты понимаешь! — подбоченилась Школьникова. — Это просто теперь моя длина и мой стиль.

С той поры прозвище Моя Длина прочно прилипло к Маше. Правда, звали ее так за глаза. Школьникова обладала крепким телосложением и могла с ходу врезать обидчику.

Сегодня по поводу отсутствия уроков любимого человека Моя Длина была одета, по ее меркам, сверхскромно. Кроме зеленой шевелюры, всего-то желтого цвета пиджачок, красные обтягивающие джинсы, зеленые туфли на огромной платформе и майка с фосфоресцирующей надписью «Ив Сен-Лоран».

— Как всегда, простенько и со вкусом, — отведя Таню чуть в сторону, прошептала Катя. Та молча кивнула. Лешка, напротив, взирал на Мою Длину с искренним восхищением. Он был уверен, что она выглядит как настоящая фотомодель.

— Чего это вы такие серьезные? — закурив сигарету, вновь повторила Школьникова.

Пашков тоже немедленно извлек из кармана сигареты и закурил.

— Машка, пойдем покурим вдвоем? — посмотрел он с надеждою на Мою Длину.

Иногда Машка и впрямь звала его покурить вместе. В такие минуты Пашков пребывал на вершине блаженства. Но тут в дело совершенно некстати вмешался Женька:

— Какое там курить! — воскликнул он. — Нам же тренироваться надо. Пошли!

И он потянул упирающегося Пашкова в школу. Остальные последовали за ними. До начала занятий оставалось всего десять минут.

Возле дверей девятого «В» стоял признанный силач класса Марат Ахметов.

— Мара-атик, какие «казаки» классные! — немедленно углядела Моя Длина на ногах у Ахметова сапоги из крокодиловой кожи.

— Предок вчера привез с Амазонки, — объяснил Марат. — Там были международные гонки на выживание. На каноэ. Предок спонсировал нашу команду. Поэтому на каждой российской лодке было написано название отцовской фирмы. И на майках наших спортсменов тоже.

— А моя мать этим летом поедет на ралли «Париж — Дакар», — тут же заявила Моя Длина.

— Это менее круто, — с пренебрежением отозвался Ахметов.

Моя Длина обиженно поджала губы. Компания с Большой Спасской перемигнулась. Эти двое были вечными соперниками. Мама Моей Длины держала возле Красных Ворот фирменную французскую аптеку. Кроме того, она была официальным дилером нескольких крупных парфюмерных фирм. А в последнее время активно включилась в цветочный бизнес. На этом основании Моя Длина с гордостью причисляла себя к «современной российской буржуазии», а Марата презрительно именовала выскочкой и «новым русским».

Марат Ахметов не трудился к чему-нибудь себя причислять. Он вообще больше всего любил спорт, и основное время у него проходило в занятиях на различных тренажерах. Что же касается его отца, Хамитяя Хамзяевича, то еще несколько лет назад он работал носильщиком на Курском вокзале.