Антонина Васильевна сновала из гостиной в кухню, унося со стола остатки салатов, фаршированной рыбы и других закусок. Наконец, она внесла чашки, а за ними — неимоверных размеров торт с шоколадом, сбитыми сливками и вишнями, на котором огромными шоколадными буквами значилось: «С пятнадцатилетием, Маша!»

— В итальянском ресторане делали на заказ, — немедленно прокомментировала появление торта Моя Длина.

— А у меня день рождения летом, — совершенно некстати объявил Тимофей. — Празднуем всегда на даче. В этом году мой предок фейерверк заказал в виде разноцветных букв, из которых складывалось сперва «Тимофей», потом год рождения, а потом сколько лет исполнилось.

— Улет, — прошептала невзрачная гостья и вновь затихла. Кажется, это было ее первое выступление за весь вечер.

— А то, что ты праправнук купца первой гильдии, фейерверк отразил? — полюбопытствовала Катя.

— Нет, — покачал головой Тимофей.

— Это вы зря, — мстительно ухмыльнулся Пашков, который видел в ярко одетом госте соперника.

— В общем-то, конечно, недосмотр, — не ощутил издевки тот. — Ничего. Я отцу скажу. В следующий день рождения предусмотрит и прапрадеда.

Катя и Таня украдкой фыркнули. Олег показал им кулак. Глядя на Тимофея, он и сам едва удерживался от смеха.

Антонина Васильевна подала чай.

— Слушайте, а куда Темка пропал? — спохватилась Катя.

— Да он же это… пошел руки мыть, — усмехнулся Марат.

— Что-то он долго, — вскочил со стула Женька. — Пойду проверю.

Минуту спустя он вернулся и, размахивая руками, выкрикнул:

— У Темки не получается! Остальные грохнули.

— Ничего смешного, — продолжал Женька. — У него выйти не получается.

— Откуда? — осведомилась Моя Длина.

— Из туалета, — объяснил Женька. — Темка дверь не может открыть.

— Там же автоматически открывается и закрывается, — сказала Моя Длина.

— А у Темки не открывается, — упорствовал Женька.

— Не может такого быть, — возразила Школьникова. — Как только к двери подходишь, сенсорное устройство само открывает.

— А Темка сказал, что уже полчаса возле двери толчется, — пожал плечами Женька.

— Сейчас поможем, — устремился в коридор Пашков. — Меня любая техника слушается.

Остальные тоже поспешили на выручку. Дверь в туалет оказалась закрытой. С той стороны жалобно скребся Темыч.

— Ты как там? — заботливым тоном проговорил Пашков.

— Смотря с чем сравнивать, — уныло отозвался Темыч. — Не скажу, чтобы очень весело, но вообще терпеть можно.

— Чего же терпеть, когда весь туалет в твоем распоряжении! — заржал Марат — Ахметов.

— Неостроумно, — ответили с той стороны.

— Не горюй. Сейчас выпустим, — заверил Лешка. — Перед Пашковым любые технические трудности отступают.

— В таком случае, мне бы лично хотелось, чтобы они поскорей отступили, — сварливо изрек Темыч.

Тут к месту происшествия подоспела Антонина Васильевна.

— Неужто застрял? — полюбопытствовала она. — А я-то смотрю, занято и занято. Думала, у вашего Темы живот прихватило.

— Ничего у меня не прихватило, — внес ясность Темыч.