День выдался безоблачным, на вершине не было ни малейшего ветерка. Хороший день, особенно для конца января, месяца, который принес достаточно неприятностей, чтобы их хватило на целый год.

Я сел на пенек и посмотрел на поместье, такое спокойное и мирное, что невозможно было поверить, что посреди этой идиллии могут происходить такие чудовищные события. Солнце стояло в зените и висело так низко, что напоминало лампу. Я долго ждал и подумал было, что мое предложение отклонено. Но вот неподалеку зашелестели ветки, и из кустов вышла Клавдия.

Она выглядела как обычно: толстые пальцы, пухлые щеки, приплюснутый нос, беспорядочно растрепанные волосы, собранные в узел на макушке. На ней была толстая шерстяная туника с плащом. Не сказав ни слова, она подошла ко мне, села рядом и тоже принялась изучать пейзаж. На ее горле я заметил несколько горизонтальных полос — следы моего кинжала. Время от времени она невольно дотрагивалась до них.

После непродолжительного молчания она сказала:

— С чего начнем?

— С самого начала. Перед тем, как что-то обсуждать, скажи честно: ты совсем не причастна к смерти своего кузена Луция?

Она посмотрела мне в глаза, но тут же отвернулась.

— Как ты мог подумать…

Я поднял руку.

— Никаких протестов, Клавдия. Только «да» или «нет».

— Я — убила Луция? Что за вопрос! Нет, конечно, нет! Он умер на Форуме, среди множества людей, схватившись за грудь. Люди каждый день умирают, это так естественно…

— И ты помогла природе взять свое? Немного яда…

— Гордиан, нет!

Я изучал ее профиль, пока она смотрела вниз, на поместье.

— Я верю тебе. У меня нет причин думать, что ты могла убить своего кузена, но я хотел удостовериться наверняка. Понимаешь, он же был моим другом. И мне важно знать, не помог ли кто ему в его смерти.

Было очевидно, что мне предстоит задавать вопросы, а Клавдии отвечать. Поэтому не стоило торопиться. Мы еще немного помолчали.

— Ты склонила Конгриона на свою сторону тогда, когда я послал его помочь тебе приготовиться к собранию родственников? — спросил я наконец.

Она пожала плечами.

— Не трудно было. Конгрион не любит тебя, презирает твою жену. Некоторые рабы терпеть не могут бывших рабов; Конгрион ненавидит это просто из принципа. От его таланта и вся его гордость, а таланта ему не занимать, надеюсь, что с этим ты согласишься. Всю жизнь он проработал в поместье богатого патриция и вдруг оказался собственностью… Гордиан, вряд ли нужно упоминать твою родословную, не так ли?

— Да, я предпочел бы, чтобы ты не упоминала моих предков. Итак, ты сказала Конгриону, что если он согласится помогать тебе, то станет твоим рабом. И он пошел на то, чтобы стать твоим шпионом в моем поместье.

— Что-то вроде этого.

— Поверишь ли ты, что в течение долгого времени я подозревал Арата?

— Арата? — переспросила Клавдия. — Тебе лучше знать. Луций говорил, что он один из самых лучших рабов в поместье. Лучшего управляющего и не найти.

— Постепенно и я это понял. Но вернемся к Конгриону: когда в моей конюшне появилось первое безголовое тело, то ведь его принес Конгрион, правда?

— Почему ты меня спрашиваешь? Ведь ты, наверное, уже все узнал от него.

— Не все, а кое-что. Мне пришлось много домысливать, а некоторые подробности можешь поведать только ты, Клавдия. Итак, вернемся к тому дню, когда мы сожгли первую порцию сена.