По какой-то причине этот человек, Пит Мэлоун, рушил полностью отождествить себя с Фрэнком Б. Кэттеем, но не потому, что это ему могло пригодиться в будущем, а по какой-то причине, кроящейся в далеком прошлом. Он потратил немало времени на то, чтобы научиться расписываться точь-в-точь как Кэттей. По всей вероятности, он предполагал, что в будущем могут возникнуть какие-то вопросы именно по поводу подписи. Таким образом, он хотел добиться полной идентичности своей подписи с подписью Кэттея на тот случай, если возникнет необходимость провести почерковедческую экспертизу всех документов, предположительно подписанных Кэттеем. С этой целью ему необходимо было подписать чек и получить по нему деньги, так чтобы этот чек впоследствии был обнаружен среди подлинных документов, подписанных Кэттеем. Следовательно, для этой цели ему потребовалось переехать в отель. Но он знал, что для регистрации в отеле ему потребуются документы, удостоверяющие его личность. Поэтому пришлось пойти на риск и обшарить карманы Кэттея. Имея на руках эти документы, он переехал в отель и получил деньги по чеку. Это ему и было нужно. Это и было целью данной мистификации. А затем ему осталось только исчезнуть.

К несчастью, он совершил ту же нелепую ошибку, что совершали до него сотни других преступников. Он позволил себе увлечься молодой женщиной, которая, по ее собственным словам, сама пошла ему навстречу. Сейчас, обдумывая ее рассказ в свете того, что нам уже о ней известно, можно предположить, что именно она была инициатором этого. Он не видел причины, по которой ему не следовало бы воспользоваться случаем и завязать с ней знакомство, но тут вмешалась сама судьба. Вместе с этой молодой женщиной он был арестован во время незначительного дорожного происшествия и попал в полицейский участок. Наш герой пытался освободиться, не упоминая имени Кэттея. Может быть, ему в конце концов это бы и удалось, если бы полиция не натолкнулась на агентство, где он взял напрокат машину. Тут и всплыло имя Кэттея, которое он указал в агентстве. И раз уж так случилось, то у него оставался только один выход: предъявить документы Кэттея и, воспользовавшись его известностью и положением в обществе, как можно скорее добиться освобождения.

— Но это же бессмыслица какая-то! — воскликнул Бликер. — Это совершенно не логично.

— Почему не логично? — удивился адвокат.

— Потому что если Питу Мэлоуну нужно было добиться, чтобы его подпись не отличалась от подписи Кэттея, то в этом случае он сам себя подставил. В ту самую минуту, когда Кэттей получил бы извещение из банка, он немедленно бы обнаружил чек, который он не выписывал и который, следовательно, являлся подложным.

На лице Фишера появилась снисходительная усмешка.

— Похоже, мистер Бликер, — сказал он, — что вы не оценили в должной мере колоссальное значение этого момента, но я более чем уверен, что ваш приятель, мистер Грифф, уже сообразил, что к чему. Вы ему сами объясните, мистер Грифф, или предпочитаете, чтобы это сделал я?

— Расскажите ему сами, — предложил Грифф.

— Тот момент, когда чек ему обменяли на наличные, — Фишер хоть и говорил медленно, но голос его звенел от напряжения, — можно считать кульминацией всего замысла. Этот самый Мэлоун знал очень хорошо, что Кэттей не сможет опротестовать его или обратиться с жалобой. Другими словами, он заранее был уверен в смерти Фрэнка, а в этом случае погашенный чек с искусно подделанной подписью будет обнаружен среди других документов Кэттея. Проверка книги регистрации постояльцев в отеле подтвердила бы, что Кэттей был там в ту ночь и что человек, выписавший чек, предъявил документы, свидетельствовавшие о том, что он действительно является Фрэнком Б.