Спустя некоторое время она взглянула на нее с большим интересом, затем поднялась и вновь осмотрела окрестности.

Отыщи моих сородичей,  вспомнила она слова мьюриана так отчетливо, словно он только что произнес их. Скажи, что я в Серых Холмах… на Хайволдинге.

Надежда возродилась в ее сердце. Серые Холмы. Это, должно быть, они. Его каменная тюрьма находится где‑то здесь, среди унылых Серых Холмов, растянувшихся на многие мили.

Минда вытащила из‑под рубашки талисман, подержала в руке, наслаждаясь его теплом. Он был таким же, как и всегда. Просто отчаяние мешало Минде ощутить его влияние. Девушка медленно повернулась кругом, пытаясь сконцентрироваться, как во время дарин‑поиска. Север… Ей показалось или притяжение стало на самом деле сильнее? Она повернулась еще раз. Да.

Без колебаний Минда отправилась на север. Воодушевление помогло преодолеть усталость. В животе заурчало от голода, но она прогнала мысли о еде и вместо этого еще сильнее сосредоточилась на талисмане и получаемых от него сигналах. Дважды в течение утра ей пришлось корректировать направление, поворачивая в ту сторону, куда вел ее талисман. Незадолго до полудня она наткнулась на небольшой ручей, журчавший между камней. Там Минда утолила жажду и немного передохнула, прежде чем продолжить путь.

Минда старалась думать только о талисмане. От постоянного напряжения у нее разболелась голова. Ближе к вечеру Минда едва передвигала ноги от усталости. Взгляд постоянно упирался в землю. Серые однообразные окрестности сливались в одно расплывчатое пятно. Когда сумерки сгустились, Минда добралась до холма и стала взбираться наверх. Она настолько устала, что подняться по пологому склону было для нее все равно что покорить неприступную гору. На самой вершине талисман в ее руках вспыхнул, и Минда подняла голову. На фоне неба темнел мрачный каменный столб. Спотыкаясь, Минда шагнула вперед. И без талисмана она теперь знала, что перед ней темница Яна. Это даже не доставило ей радости. Минда чувствовала только неизмеримую усталость. Над головой сверкнули первые звезды. Она прижалась щекой к шероховатой поверхности камня и сползла на землю у его подножия.

– Ян, – едва слышно пробормотала Минда. – Я пришла.

Все мысли, которые она старалась отгонять во время изнурительного пути, снова закружились в мозгу. Ее друзья погибли; Вастер очень скоро отыщет ее; как освободить Яна, она не знает… Глаза сами собой закрылись. Усталость взяла свое, и Минда заснула.

Глава 2

Минда спала, а сновидения вели ее через незнакомые миры, пока она не попала в силонель и обнаружила, что дух ее бодрствует, в то время как тело продолжает отдыхать. Она оказалась на вершине холма, похожего на тот, рядом с которым заснула на Хайволдинге, неподалеку стоял каменный столб, совершенно такой же, как темница Яна, но сейчас ее мысли были далеко.

Она осмотрелась вокруг и с удивительной ясностью увидела вдали зигзагообразную линию гор. Минде казалось, что теперь она способна смотреть сквозь них, прямо в вечность. Чувство утраты и тревога были скрыты плотным занавесом и спрятаны где‑то в дальнем уголке сознания, и это произошло не по ее воле, а по законам царства духов. Мирное спокойствие силонеля охватило ее душу и унесло прочь все печали.

Слух уловил мелодию свирели – низкие, негромкие звуки, напоминавшие шелест листьев под дуновением ветерка. Со свирелью перекликалась мелодия арфы. Минда медленно повернулась и в тени каменного столба заметила арфиста.

Музыкант стоял на коленях, его серая фигура в сумерках почти сливалась с окружающими холмами. Длинные пальцы плавно перебирали серебряные струны, извлекая из инструмента замысловатую мелодию, сплетавшуюся с песней свирели, то раздававшейся, то замиравшей в душе Минды, пока все ее существо не наполнилось невыносимо прекрасной музыкой.