Лешка задумался. Сопротивляться дальше было опасно. Тем более что, пока «Скорая» доберется до школы, литература уже давно кончится. Так что опрос в впрямь никому сегодня уже не грозит. А пока врачи будут разбираться с Маратом, можно просачковать часть биологии.

— Понял, Роман Иванович, — , произнес вслух Лешка. — Сейчас вызову. А ты, Маратка, терпи. Недолго осталось, — изобразил он сочувствие раненому Другу.

Уже покидая класс, Лешка услышал яростный голос Ахметова:

— Дай мне только поправиться. И тогда я с тобой разберусь.

В учительской оказалось пусто. Все преподаватели были на уроках. Вызвав по-быстрому «Скорую помощь», Лешка поспешил обратно в класс. Ему не хотелось пускать развитие событий на самотек. Тем более что, к глубокому недоумению Пашкова, Ахметов явно заигрался. «Надо же так войти в роль, — на ходу размышлял Лешка. — Не знай я, в чем дело, наверняка бы поверил, что Марат вторую ногу сломал. Одного теперь не пойму, на фига ему со «Скорой» связываться? Ведь и впрямь могут увезти в больницу. Наверное, Марату казалось так унизительно валяться в обмороке, что он решил: пусть уж лучше «Скорая» приезжает». С этими мыслями Лешка вошел в родной класс. Оказалось, что Марат по-прежнему стонет и охает. Лицо у него почему-то стало землисто-бледным. И он очень натурально закусывал губы. Точно у него и впрямь что-то невыносимо болело. Роман, сидя перед Маратом на корточках, сочувственно басил:

— Ничего. Потерпи. Сейчас врач прибудет. Я в твоем возрасте однажды катался на коньках и тоже перелом заработал. Правда, не ноги, а правой руки. Но все равно было больно.

— Вызвал, Роман Иванович, — сообщил Лешка.

— Тогда иди на улицу и встречай, — распорядился литератор.

— А как же Марат? — спросил Пашков.

— Без тебя справимся, — отозвался Роман Иванович. — Иди, иди, быстрее!

— А можно я тоже? — вызвался Женька.

— Можно, — кивнул учитель.

Остальная часть Компании с Большой Спасской вознамерилась было рвануть в коридор, но литератор крикнул:

— Останьтесь! Двоих встречающих вполне хватит. Ребятам пришлось смириться. Пашков и Женька

выскользнули за дверь. Отбежав подальше от класса, они дали волю снедавшим их чувствам.

— Ну, Маратка дает! — поделился Женька.

— Я просто сам удивляюсь, — озадаченно отвечал

Пашков. — По-моему, он до того вошел в роль, что сам никак выйти не может.

— Ничего, сейчас выйдет, — ничуть не волновался по сему поводу Женька. — Вот врачи приедут…

— И чего ему «Скорую» вызывать приспичило? — продолжал удивляться Пашков.

— Ну, может, Марату без «Скорой» скучно, — предположил Женька.

— Говорю же: слишком он в роль вошел, — отозвался Пашков. — Видал? — повернулся он к Женьке. — У него даже лицо побледнело.

Спустившись на первый этаж, ребята объяснили гардеробщице Екатерине Тимофеевне, что у них «плохо с Ахметовым».

— Открывайте, тетя Катя, раздевалку! — грянул Женька. — Сейчас оденемся и пойдем встречать «скорую»!

— Ах ты, Господи! — всплеснула руками Екатерина Тимофеевна и, достав из кармана огромную связку ключей, принялась отпирать замок. — Чего ж у вас там с Маратом-то, а?

— Упал в классе. Сломал две ноги! — бодрым голосом сообщил Женька.