|
Синева черепицы, блеск позолоченной лепнины, светлое золото камня и массивный красный кирпич извещали, что перед ними королевский дворец. Карета въехала на площадь Дарм, забитую экипажами и портшезами, среди которых ухитрялись сновать пешеходы. Проехав в монументальные решетчатые ворота, украшенные гербами Франции, карета пересекла двор и остановилась перед решеткой, ограждавшей доступ в королевский дворик. Сартин сообщил Николя, что они находятся возле тщательно охраняемой части дворца, именуемой Лувром, куда пропускают только кареты и портшезы, обитые красной материей, означавшей, что сидящие в них удостоились чести въезжать во дворец. Выйдя из кареты, они направились к постройкам, расположенным справа от ворот. Два стражника в синих камзолах на красной подкладке, расшитых вертикально золотым и серебряным галуном, отдали им честь.
Сартин ловко прокладывал дорогу среди толпы придворных зевак, а Николя, потеряв способность ориентироваться, следовал за начальником. Ему казалось, что он попал в гигантский лабиринт, составленный из галерей, коридоров и лестниц всех размеров. Завсегдатай Версаля, начальник полиции легко перемещался по этому лабиринту. А Николя чувствовал себя таким же потерянным, как и два года назад, когда он впервые приехал в Париж. Взгляды, которые он ощущал на себе, сопровождая грозного персонажа, только усугубляли его неловкость. Впервые надетый фрак стеснял его. Внезапно ему в голову пришла безумная мысль: конечно же, приказ относился не к нему, а к кому-то другому! Когда Николя окончательно перестал понимать, куда они идут, они, наконец, вошли в просторную комнату, где в центре, окруженный свитой, сидел высокий мужчина. Лакей помогал ему снимать синий, обшитый золотым галуном, фрак. Сняв рубашку, мужчина приказал вытереть себя. Нарумяненный и увешанный драгоценностями старичок протянул ему сухую одежду. Мужчина мрачно назвал привратнику несколько имен. Сартин больно толкнул Николя локтем, напомнив ему снять шляпу. Только тогда молодой человек сообразил, что перед ним король. И удивился, как это некоторые из присутствующих вполголоса продолжали беседовать о своем. Господин, в котором он не сразу узнал Лаборда, подошел к нему и шепнул на ухо: — Очень рад видеть вас здесь, сударь. Поздравляю. Вы присутствуете при церемонии снятия сапог его величества. Сейчас его величество назовет тех, кто удостоится чести ужинать вместе с ним. Сартин, коего Лаборд почтительно приветствовал, изумился, обнаружив, что Николя пребывает на дружеской ноге с первым служителем королевской опочивальни. Изумленная физиономия начальника приободрила молодого человека. Значит, не он один может испытывать удивление. Тут раздался голос короля. — Ришелье, — обратился он к нарумяненному старичку, — надеюсь, вы помирились с д'Айаном и более не спорите, на основании чьей рекомендации мы приглашаем на бал в Манеже. Не забудьте предупредить Дюрфора. — Следую указаниям вашего величества. Однако, сир, хочу заметить… — …что охота была неудачной, — оборвал его король. — В лесу Фосс-Репоз мы упустили двух оленей. Третий прыгнул в олений пруд, и только с третьего раза его сумели оттуда выгнать. Сегодня нам не повезло. Скорчив гримасу, старый маршал поклонился. Завершив переодевание, король направился к маленькой двери и скрылся за ней. Присутствующие согнулись в почтительном поклоне. Николя не успел ничего почувствовать, как Лаборд уже тащил их за собой. — Мы пойдем в малые апартаменты, — объяснил он. — Король желает без помех выслушать ваш рассказ о некоем расследовании. Сегодня он в дурном настроении, охота прошла неудачно, и он не смог отвлечься от забот. Но не бойтесь, все будет хорошо. Говорите уверенно, без робости, ибо если вы начнете смущаться, король почувствует себя не в своей тарелке. Можете пошутить, только не слишком заумно. |
