— Ну не со мной же, — откликнулась Варя. — Ты чего, Настасья, ревела?

— Почему ревела? — насторожилась старшая сестра. — С чего ты взяла?

— С твоих глаз, — фыркнула Варя.

— А-а, — протянула Настасья и принялась массировать пальцами веки. — Наверное, слишком много сегодня прочла. Действительно, глаза режет.

И, круто развернувшись, она торопливо ушла в столовую.

— Та-ак, та-ак, — вновь оставшись одна, прошептала Варвара. — Что-то она от меня скрывает.

Сам по себе этот факт не был ничем примечателен. Сестра, по возможности, все от неё скрывала. И страшно возмущалась, когда дотошная и любопытная Варя пронюхивала о каких-нибудь её секретах. Но вот то, что Настасья позволила какому-то… так с собой разговаривать, да ещё после этого плакала! «Нет, — потрясла головой Варя. — У меня это просто в мозгах не укладывается».

Дверь в комнату снова открылась.

— Знаешь, Варька, — направилась к платяному шкафу сестра, — пойду, пожалуй, проветрюсь на полчасика. А то и глаза болят, и голова тоже.

И она начала одеваться.

«Глаза, голова, — Варя с подозрением следила за торопливыми её движениями. — Определенно врет. Верно, ей надо с кем-нибудь срочно встретиться. Или из автомата решила позвонить. Боится, что я подслушаю».

— Ох, голова моя, голова! — наигранно сокрушалась Настасья.

«Актриса из погорелого театра! — про себя отметила Варя. — Нашла кому мозги пудрить. Это мы сами умеем. И даже получше некоторых».

— А глаза! — продолжала Настасья. — Если завтра резь не прекратится, пойду к окулисту.

— Это правильно, — не удержалась от издевки Варя. — За здоровьем надо следить.

— То есть… — насторожилась сестра.

— Что значит — то есть? — с ангельским видом взглянула на неё младшая сестра. — Ты же сама говоришь, что глаза болят.

Настасья смерила её подозрительным взглядом, однако от дальнейшей дискуссии воздержалась.

— Ладно. Сиди дома. А я скоро вернусь.

Прошествовав по коридору, она сорвала с вешалки куртку и, громко хлопнув дверью, ушла.

Варвару словно пружиной подбросило с кровати. Не тратя времени на переодевание, она влезла в теплые ботинки, напялила шапку по самые брови, схватила теплую куртку и замерла возле входной двери. Мгновение девочка прислушивалась. На лестнице царила полная тишина. Бесшумно отомкнув замок, Варя приоткрыла дверь и осторожно высунула голову — сестры на площадке уже не было. Варя быстро заперла дверь. Лифта она решила не дожидаться и бросилась вниз по лестнице.

Уже на подходе к первому этажу Варя услышала, как захлопнулась дверь подъезда. «Только бы не упустить», — пронеслось в голове у девочки.

Последние ступени она преодолела в несколько прыжков. Вот и металлическая дверь с домофоном. Варя нажала кнопку электрического замка. Послышалось знакомое жужжание. Будто внезапно ожил пчелиный или осиный рой. Варя остановилась в узком пространстве между двумя дверьми. Внешняя дверь подъезда была наполовину застеклена. Девочка поглядела на улицу. Настасьи перед подъездом не оказалось.

Варвара тут же выскочила на улицу и принялась вертеть головой во все стороны. На улице уже совсем стемнело. В воздухе кружился редкий ноябрьский снег. Но все-таки Варя сумела разглядеть сестру в тусклом свете фонарей. Та стремительно удалялась по Ленинградскому проспекту в направлении Белорусского вокзала.

Зябко поеживаясь на промозглом ветру, Варвара мысленно пожалела, что осталась в драных домашних джинсах, которые совершенно не защищали от холода.