Елена Арсеньева. Загадка воскресшей царевныАнастасия – 2
От автора
Судьба детей последнего русского императора всегда будет порождать множество догадок и домыслов хотя бы потому, что слишком велика в нас вера в чудо, в надежду на спасение невинно пострадавших девушек и их младшего брата. Именно поэтому так много появлялось людей, с большим или меньшим успехом выдававших себя то за одного, то за другого. Исследователи и историки до сих пор спорят – и никогда, похоже, не придут к единому мнению! – была ли хотя бы крупица правды в словах этих самозванцев и самозванок. Кому-то кажется странным, что самой популярной оказалась среди самозванок личность великой княжны Анастасии Николаевны. На самом деле для этого есть как минимум две причины: явная подтасовка фактов во время поисков останков семьи императора и факт бегства Анастасии… то ли из Екатеринбурга, то ли, по другим документам, из Перми. Среди множества женщин, выдававших себя за великую княжну Анастасию Николаевну, особенное внимание привлекают три. Это Наталья Билиходзе, Анна Андерсон и Надежда Иванова-Васильева. Эти книги – попытки исследовать их судьбы, рассказать о том известном и неизвестном, что так волнует воображение людей, преисполненных сочувствия к юной великой княжне и горячей веры в воскресение «мертвой царевны».
Вода бежала с ее волос и платья, а она все-таки уверяла, что она настоящая принцесса! Ганс-Христиан Андерсен «Принцесса на горошине»
События в Екатеринбурге отличаются от того, что о них говорят. Но если я расскажу, как было на самом деле, меня примут за сумасшедшую. Не было никакого убийства там… но я не могу рассказать больше. Анна Андерсон
Предисловие
Иному стороннему наблюдателю жизнь русских эмигрантов в Берлине в двадцатые годы двадцатого же столетия могла показаться сущей фантасмагорией. Уже одно то, что огромное число их после Октябрьского переворота ринулось спасаться в страну, которую они с 1914 года считали первым врагом, с которой воевали не на жизнь, а на смерть, – уже одно это было или полной нелепицей, или закономерностью совершенно в стиле «загадочной славянской души». Впрочем, если человеку с одной стороны угрожают тигры, а с другой – крокодилы и надо выбрать, кем быть пожранным, уж, наверное, благоразумнее выбрать тигров. Они хотя бы теплокровные, да и с виду куда благообразнее, чем эти пучеглазые, в броню одетые чудища, которые появились внезапно de profundis и уже пожрали Россию. Теперь ее обезображенный, обглоданный ими труп качался на волнах великой реки Времени… Ну и что проку, если рядом будет качаться труп несчастного беглеца, у которого не осталось ничего: ни денег, ни дома, ни семьи, ни родины – только жалкая жизнь, которую он стремится сохранить любой ценой? И в безумной надежде выжить – а вдруг повезет?! – он бросается к тиграм, которые и сами оказались настолько истощены войной, потом революцией, лишениями и потерями, что даже не щелкали зубами, когда в Германской империи, а потом и в Веймарской республике, возникшей после Novemberrevolution, в Берлине, который один поэт очень точно назвал мачехой городов русских, вдруг появилось несколько сотен тысяч бывших врагов – бывших великих князей, генералов, чиновников, профессоров, писателей, солдат, студентов… et cetera, et cetera… которые принесли с собой свои беды, свои слезы, свои пустые желудки, свои песни, свои – начатые еще до исхода! – споры и свары, а также свои соломинки, за любую из которых они готовы были ухватиться. Соломинками этими были надежды на возврат былого, и если они порою обретали облик, то смехотворный, то инфернальный, это никого не смущало. |
