Нужен ли нам мир, где все ключевые должности будут заняты не торопящимися освобождать их долгожителями?

Стоит ли спасаться от смерти каждого через старение организма, от массовых смертей в ядерном огне ради того, чтобы получить медленную всеобщую смерть от тления?

Смерть — это та цена, которую мы платим за осмысленность жизни. Смерть расчищает дорогу. Смерть заставляет старых и усталых пропустить молодых и талантливых. Смерть расчищает путь к новым достижениям.

Но как может индивидуум отказаться от личного бессмертия ради абстрактных интересов всего человечества? Наверное, может. Ведь ни у кого не вызывает удивления, когда кто-то погибает ради спасения своей семьи или своей страны. Почему тогда странно было бы погибать ради спасения человечества? Никто из нас не живет в пустоте. Жизнь каждого человека — это следствие жизней миллионов других людей, живущих ныне и живших в прошлом. Человек получает свою жизнь только благодаря существованию биологического вида, так что не стоит удивляться, что он должен этому виду свою жизнь.

Конечно, можно возразить на это, что науке следует достичь таких высот, чтобы вместо самоубийства человек устранял бы преграду для развития в своем лице путем искусственного очищения собственного мозга от всего накопленного. Тогда он мог бы снова взглянуть на Вселенную свежими глазами и все начать сначала — как гурия мусульманского рая каждый раз оказывается вновь девственницей.

Но в чем тогда разница? Стирание всей памяти о прошлой жизни — разве оно отличается от смерти? Если воспоминаний не существует, то их обладателя вполне можно счесть мертвым.

Ну тогда давайте ограничимся полумерами — пусть человеку останутся основные личные воспоминания, достаточные для непрерывного ощущения себя единой личностью. Оставим ему и начальное образование, чтобы не собирать эти знания каждый раз с нуля. Уберем только лишнее.

К сожалению, уже начальное образование показывает путь дальнейшего познания; уже само существование сложившейся личности направляет мысль, не давая ей отклониться сильнее дозволенного. Наш «обновленный» человек никогда не достигнет ничего нового — он обречен будет каждый раз повторять себя прежнего.

Более того, даже полное стирание воспоминаний, то есть убийство психической личности при сохранении лишь телесного бессмертия, не спасет человечество. Существует принципиальная разница между старым человеком, чей мозг постоянно очищается, и совершенно новым человеком. «Обновленная» личность происходит от своего «предшественника» в том же теле, то есть — от одного человека, а новая — от своих родителей, то есть — от двух людей.

При рождении каждый ребенок получает половину генов от одного родителя и половину — от другого. В результате основное химическое вещество его организма отличается как от материнского, так и от отцовского, да и от химической основы любого другого человека на Земле (за исключением разве что случая однояйцовых близнецов). Мозг новорожденного человека — это не просто «чистый» мозг; это, в первую очередь, принципиально новый мозг.

Мы умираем в одиночку, но рождаемся от двух людей. Секс — это не только развлечение, это миллиардами лет отработанный эффективнейший способ поддерживать гибкость и приспособляемость живых существ к изменяющимся условиям внешней среды. Человечество, как биологический вид, нуждается в действительно новых особях, а не в «выстиранных и выглаженных» старых.

Однако, даже признавая, что бессмертие отдельных особей — путь к медленной смерти всего вида от скуки и загнивания, мы можем привести на это фаталистическое возражение о том, что и биологический вид — смертен, так что стоит ли приносить личное бессмертие каждого человека в жертву существованию человечества, которое все равно обречено в конце концов исчезнуть? Ведь тысячи биологических видов уже вымерли, несмотря и на половое размножение, и на смертность своих представителей.