|
Теперь же с отступлением наших армий вероятность того, что большевики снова окажутся в Будапеште, весьма высока. Это не может не тревожить Хорти. Спасение страны от порабощения Сталиным он видит только в одном — заключении сепаратного мира с союзниками Москвы. Параллельно он хотел бы решить и другую задачу, точнее, осуществить мечту, которую лелеял с того самого момента, когда Карл Габсбург, последний австрийский император, отказался от трона. Эта мечта — найти для Венгрии нового монарха-Габсбурга. Хорти не без основания полагает, что Черчиллю как потомственному лорду понравится эта идея, да и английское королевское семейство, чьё мнение лорд должен учитывать, тоже выскажет одобрение. К тому же Черчилль не упустит случая щелкнуть по носу набирающего силу восточного союзника, ведь большевики в Европе — это страшный сон не только адмирала Хорти, но и Черчилля тоже, всей европейской аристократии и интеллигенции. На этой почве они точно найдут общий язык. А Черчилль сумеет уломать Рузвельта — Хорти не сомневается в этом. Американцам не меньше, чем англичанам, необходим плацдарм в южной части Европы, особенно при условии, что Югославия, скорее всего, отойдет Советам. Тито на их стороне, и повернуть эту ситуацию себе на пользу Черчиллю вряд ли удастся, несмотря на все усилия.
Вальтер Шелленберг оставил бумаги, сел за стол, откинулся на спинку кресла и, мечтательно улыбнувшись, продолжил: — Ну и последнее — хотя для Хорти это, скорее всего, один из самых первых, серьезных аргументов — Хорти при условии реставрации Габсбургов становится одной из самых значимых фигур в венгерской истории и кроме безопасности обретет уважение и почет потомков. Потомки не забудут, что именно он подхватил страну, когда та падала в пропасть, загнанная в экономическую и политическую ловушку красными авантюристами, а затем ловко обманул фюрера и спас Венгрию от вторичного порабощения большевиками. О нём будут говорить, как о лидере, сумевшем сохранить традиции страны и старый венгерский дух, ну и напоследок помогшем восстановлению в стране легитимного правления династии, свергнутой незаконно. Мне, как ты понимаешь, нет дела до амбиций адмирала Хорти, но его цель — реставрация Габсбургов — мне близка. В конце концов эта парадоксальная ситуация, когда Венгрия по-прежнему имеет монархическую форму правления, но не имеет короля, должна разрешиться. Довольно уже Хорти побыл регентом при пустом троне. Пора посадить на этот трон кого-нибудь. — И что же, адмирал Хорти уже определился, кого персонально среди наследников габсбургского рода он готов пригласить управлять страной? — спросила Маренн. Маленький сын Вальтера, Клаус, спавший на кожаном диване у стены, повернулся. Маренн встала, подошла к мальчику, поправила одеяло, погладила по мягким, светлым волосам. Серый, похожий на волка Вольф-Астофель, занимавший вторую часть дивана, поднял голову. — Спи, спи, — женщина погладила его нос. — Я не беспокою твоего друга. Возвращаясь к столу, Маренн продолжила прерванный разговор: — Вряд ли Черчилля устроит такая кандидатура, как, например, мой двоюродный брат, эрцгерцог Кобург-Готтский, хотя я уверена, что он бы не отказался от королевского венца ни в коем случае. Однако он официально числится группенфюрером СС, пусть даже и почетным, причём никогда не скрывал этого и даже похвалялся. К тому же эрцгерцог открыто водил дружбу с Гейдрихом, и Черчиллю все это прекрасно известно. А потомков габсбургского рода, проживающих сейчас в Великобритании и имеющих родство с королевской семьей, не примут венгры. В этом я уверена. Им известно, что эта ветвь габсбургского рода всегда считалась побочной. Как представители второй титульной нации в империи, они имеют право на первых лиц, но такие лица практически все, так или иначе, связаны с рейхом. По-моему, тупик, — женщина пожала плечами. |
