Там она могла бы сделать репортаж о положении беженцев, которые устремятся на север с началом конфликта.
Он пришел в ярость, когда узнал, что она поехала дальше, в Багдад.
А сегодня утром позвонил и приказал ей уезжать.
— Скоро станет опасно. Хватай свои прекрасные ноги в руки и убирайся оттуда любыми способами. И я хочу тебя видеть сразу же, как только вернешься. Ясно?
Коттен попыталась успокоить его и выиграть время, но он повесил трубку, и она не успела изложить свои доводы.
Когда она вернется домой, он ее просто уморит своими «я тебе говорил» и «следовало бы тебя уволить». Вернее — если она вернется домой. Коттен поежилась. Она застряла посреди иракской пустыни и замерзает.
Чарлз Синклер смотрел из окна своего кабинета на кампус, раскинувшийся вокруг лабораторий «БиоГен-тек» неподалеку от Новоорлеанского университета. Вдали лежало голубое озеро Поншартрен. Синклер наблюдал, как маленькая армия садовников с желто-зелеными газонокосилками и на электромобилях движется по лужайке и среди деревьев — подстриженных и очень опрятных. Ему нравилась опрятность.
Зачирикал телефон на столе, и он подпрыгнул, пролив несколько капель кофе с цикорием на персидский ковер.
— Да?
— Доктор Синклер, на восьмой линии международный вызов, — сообщил его секретарь.
Синклер нажал мигающую кнопку. Он не будет отвечать по громкой связи.
— Синклер слушает.
Шипение на линии раздражало, и он прижал трубку к уху.
— Мы обнаружили вход в гробницу два дня назад, — произнес собеседник. — Сегодня после полудня открыли.
Синклер сжал трубку так, что пальцы побелели.
— Ахмед, надеюсь, у вас хорошие новости. — Он принялся мерить шагами кабинет.
— О да. Все в точности так, как предсказал Арчер.
— Что вы нашли?
— Множество артефактов и кости, — продолжил Ахмед. — Оружие, ритуальный хлам, несколько свитков и шкатулку.
Адреналин побежал по жилам, пальцы у Синклера задрожали.
— Как выглядит шкатулка?
— Черная, без надписей, квадратная, сторона около пятнадцати сантиметров.
Синклер взмок — пот пропитал белый накрахмаленный воротник рубашки от «Армани». Пока генетик молчал, паузу заполняли помехи.
— А что внутри?
— Я не знаю.
— О чем вы? Вы же там были, разве нет?
— Арчер ее не открывал. Пока мы разговариваем, он и остальные пакуют вещи. Нам нужно уезжать отсюда, становится слишком опасно. Все дергаются. Нет времени объяснять…
— Нет! — Синклер стиснул пальцами переносицу. — Немедленно ступайте туда и изымите шкатулку. Пусть Арчер покажет вам, как ее открыть. Позвоните сразу, как увидите, что внутри, и заберете ее. Понятно?
— Да. — Голос Ахмеда терялся среди помех.
— Ахмед, — сказал Синклер, стараясь говорить тихо и сдержанно. — Я приказываю выполнить задание. Это очень, очень важно.
— Я понимаю.
Синклер положил трубку и уставился на телефон. Араб даже понятия не имеет, насколько он ничего не понимает.
ГРОБНИЦА
Внезапно Коттен услышала шум мотора. По неровному шоссе приближалась машина, вдалеке прыгал свет фар. Наконец-то, подумала она. А что, если это иракские солдаты? Она отступила на песчаную обочину, сердце отчаянно колотилось. Наконец машина приблизилась, и по огонькам на кабине и кузове девушка догадалась, что это топливная цистерна. Она сделала несколько шагов вперед, размахивая руками, но машина не остановилась. |