Воистину нужна высшая мудрость, чтобы хотя бы на уровне державно-геополитических инстинктов заблаговременно почуять, пускай даже и чисто интуитивно, что у этого закона есть одна, до чрезвычайности страшная особенность: с тех же самых незапамятных времен его читают как справа налево, так и слева направо, как с конца и до начала в порядке обратной логики, так и наоборот, причем вне какой-либо зависимости от какой бы то ни было системы письменности.

Но как только в Высшей Мировой Геополитике и Политике этот закон начинают читать именно так, то человечеству неизбежно гарантированы особо трагичные, кровавые последствия. А если к тому же от слишком вольного в своей корысти «прочтения» переходят к «делу», то в таком случае чрезвычайные, вплоть до масштабов тектонического характера, последствия социально-экономических и политических потрясений и катаклизмов настолько неизбежны, насколько неизбежны ожесточенные, кровавые столкновения сил, порождающих спецификой своего корыстного «прочтения» неизбежность таких последствий, с силами, вынужденными противостоять неизбежности таких последствий.

…Классическим проявлением этого закона в истории и современности является арабо-израильский конфликт, особенно его сердцевина — палестино-израильский конфликт.

Выстроивший современный Израиль политический сионизм пришел в Палестину под лозунгом «Народу без земли — Землю без народа». Хотели ли, планировали ли такой конечный результат сами лидеры сионизма, это уже давно перестало что-либо значить, потому как одним только фактом этого лозунга в действие пришел жестокий, жизнедробильный механизм Высшего Закона, и беспрецедентностъ кровопролития на Ближнем Востоке оказалась гарантирована, как выходит, на века. Потому что лидеры «народа без земли» самим фактом такого лозунга открыто обозначили задачу ликвидации монополии тысячелетнего заселения палестинцев вместе с их автоматически сложившейся тысячелетней монополией пути сообщения на этих же землях.

Классикой этого проявления Закона является то обстоятельство, что даже поиски мира ведутся также в рамках его логики. Особенно со стороны палестинцев — «Мир в обмен на земли!», чем только еще жестче гарантируют «стабильность» кровопролития. Потому как этого принять не может уже само израильское государство, потому что это означало бы уже ликвидацию сложившейся за XX век монополии израильского заселения с автоматически же установленной израильской монополией пути сообщения.

И какой бы вариант решения проблемы ни пытались рассматривать обе стороны, открыто продиктованное логикой закона ожесточение дошло уже до такой степени, что конца этому трагическому кровопролитию попросту не будет. Во всяком случае до тех пор, пока не иссякнут демографические ресурсы одной из сторон и в результате не ослабнет либо монополия заселения, либо стремление к ее захвату. Потому что, как это ни печально, но при любом варианте одна из сторон всенепременно посчитает себя явно ущемленной, а результатом будет опять кровь невинных людей.

Таковы же и все т. н. межэтнические и этноконфессиональные конфликты, в т. ч. и на постсоветском и постюгославском пространствах, в сути которых нет абсолютно ничего от этносов в них участвующих, кроме как человеческих жертв, ни от религий, ими исповедуемых, кроме жертв, приносимых на алтарь религиозного фанатизма. Зато налицо и в избытке глубинные геополитические причины, как правило, из арсенала ожесточенного противоборства по оси Запад — Восток.

Обладает кровавой «классикой» и история России, особенно XX века. Нападение гитлеровской Германии на Россию (тогда СССР) в геополитических дефинициях означало: нацистам необходим был «лебенсраум» («жизненное пространство»), свободный от недочеловеков.