Вампир сел за стол, посмотрел на Карен:

– Хорошо. Ты права. Есть еще одна причина, по которой я решил устроить нам такое свидание. Я попробую объяснить. Не обещаю, что это будет очень понятно и… лестно, но честно. Так что дослушай до конца.

– Конечно.

– После разрыва того хитрого заклинания Уны ты так меня ни о чем и не спросила. Не потребовала объяснений. Не задавала сложных вопросов. Ты просто приняла все так, как есть. Приняла меня таким, какой я есть. Немного холодным, немного взбалмошным. Провидцем и воином, магом и вампиром… Не раз и не два я хотел вернуться к нашему разговору, попытаться тебе все объяснить. Но в последний момент я находил кучу отговорок и успокаивался.

– Сейчас… что-то изменилось? – тихо спросила Карен.

– Дальше молчать нельзя. Я не хочу обнаружить однажды, что мое молчание обернулось против меня на каком-нибудь этапе выпускного экзамена. Я не хочу, чтобы ты покидала академию с тяжелым сердцем или гнетущими мыслями.

– Я? Значит… Это важно?

– Да. Когда я родился, то с самого начала все пошло неправильно, не по принятым у нас вековым законам. Моя мать – первая женщина-старейшина в нашей общине – довольно жестко порвала с моим отцом и пошла против традиций, оставив ребенка себе, а не отдав отцу, как это полагалось сделать. Я воспитывался как обычный вампир, но однажды обнаружил, что… я с дефектом. Я умел любить. Руководствуясь аргументом, что это для моей же пользы, старейшина заморозил мое сердце. Чтобы я не выделялся. Чтобы вампиры нашего клана не знали, что может быть как-то по-другому. Что можно быть вместе не потому, что так выгодно. Или не потому, что так надо ради потомства, а потому, что хочется ловить улыбку другого и улыбаться ему в ответ… Потому что ты любишь и знаешь, что любят тебя. Тогда я этого не понимал, и мое ледяное сердце стало для меня трагедией.

Затем была учеба. И ко мне прикрепили ярлык – лучший. Лучший воин. Лучший маг. Лучший охотник клана Ледяных вампиров. Лучший во всем. У меня впереди было безоблачное будущее, когда в ночь Взросления я неожиданно получил дар соединять сердца, и все рухнуло. Я стал изгнанником. Без рода и племени. Без места, куда можно вернуться…

На следующий день, изгнанный из своего мира, я оказался на пути в Академию теней, где и встретил самую сумасшедшую компанию, которую только можно себе представить. Но вначале я узнал тебя…

Ты стояла около озера, такая растерянная и одновременно с этим опасная. Тогда я понял, что никому тебя не отдам. Я бы не сказал, что это любовь с первого взгляда – я не умел любить с ледяным сердцем в тот момент. Я просто понял, что никому тебя не отдам. Я почти догнал, почти поймал тебя, почти доказал, что я достоин, несмотря на свое прошлое, но ты ускользнула из моих рук, как птица счастья, оказавшись принцессой. Куда мне было до тебя?

– Стар, – потрясенно сказала Карен. – Но ведь…

– Дослушай, – мягко продолжил вампир. – Я тебя люблю. Ради тебя я готов на что угодно. Но я не мог предложить тебе себя целиком, просто потому что рая в шалаше не бывает. А у меня за душой ничего и не было. Выход нашла Лея. Демонесса дала мне в аренду имение. Теперь, через несколько лет, я могу предложить тебе маленький замок, конюшню с лошадьми, поля и фруктовые сады, пару деревенек… Но самое главное, – Стар соскользнул на пол и встал на одно колено, – я все-таки осмелюсь предложить себя. Я не сокровище, и я это отлично сознаю. Но я не представляю свою жизнь без тебя.

Вытащив из кармана алую бархатную коробочку, вампир открыл ее. На гранях четырех разноцветных камней блеснули искры света.

– Милая Карен, – вампир смущенно улыбнулся, став от этого еще прекраснее, чем был, – окажешь ли ты мне честь стать моей женой?

Златовласка вздохнула, открыла рот и закрыла.