– Их рождают навьи от человеческого семени.

– В течение года они становятся взрослыми и заменяют своих отцов, – кивнул Джеф. – Я слышал об этом. Более того, у нас есть все основания полагать, что король Склавинии Аббадин – демон.

– До сих пор я считал, что Аббадин просто попал под влияние инопланетян, – нахмурился Агрипа.

– Мы тоже до недавнего времени так считали, – вздохнул Кайданов. – Но в последние месяцы у нас появились большие сомнения на этот счет. Мы заподозрили, что наши люди стали слугами таинственной силы.

– Иными словами, они превратились в демонов? – жестко сформулировал Агрипа.

– Да, – кивнул Кайданов.

– Это скверно, – жрец провел ладонью по лицу, словно отгонял наваждение. – Куда хуже, чем вы думаете. Это вполне может стать началом конца и вашей и нашей цивилизации. Есть древнее пророчество, гласящее, что мир на Яфете рухнет, как только люди разорвут связи с породившими их богинями. Не скрою, я в этом сомневался, как, впрочем, и многие другие жрецы яфетских богов. Нам казалось, что женщины играют слишком большую роль в наших королевствах, и это ущемляет права богов и жрецов, которые им служат. Именно поэтому Аббадину удалось привлечь на свою сторону служителей многих яфетских культов. Была сломана система взаимоотношений, просуществовавшая на Яфете много столетий. Это произошло не только в Склавинии, но и в Кроатии, Фригии и многих других королевствах. Вместе с гибелью жриц, видимо, рвутся какие-то связи между богами.

Кайданов мучительно напрягал мозги, пытаясь понять ход мыслей Агрипы. Они со жрецом говорили на одном языке, но воспринимали мир совершенно по-разному. И в этом была главная проблема. Серж пытался логически осмыслить процессы, происходившие на Яфете последние пятьсот лет, верховный жрец Агрипа воспринимал этот мир как данность, возникшую вне причинно-следственных связей, привычных для арнаутца и дафнийца. Похоже, на Яфете когда-то существовала своя цивилизация, отличная от земной. Она практически погибла в результате междоусобной войны. Точнее, погибла ее форма, а содержание погрузилось в спячку. Землянам, появившимся на Яфете, удалось как-то разбудить это содержание и предложить ему себя в качестве новой формы. Кайданов попытался донести до Агрипы эти свои мысли и, кажется, нашел понимание.

– Так ты считаешь, инопланетянин, что бог Гермес принял оболочку одного из переселенцев, понравившихся ему?

– Я не знаю, как обстояло дело с вашими богами, жрец Агрипа, но с богинями было именно так. Формами, в которые вливалось яфетское содержание, были женщины из федеральной тюрьмы. Двенадцать богинь – двенадцать женщин. Жрицы ваших богинь должны хранить в себе генетический код, заложенный в них изначально, и в то же время не терять физиологической связи с другими богинями, что достигается посредством системы браков. Гибель носительниц генетического кода хотя бы одной богини разрушает всю цепочку. Так и произошло, когда были уничтожены женщины из кланов Гергей и Мюрей. Тем самым была утеряна связь с Афродитой и с Ледой и разрушен тот магический круг, которым сковывались силы Ваала.

– Но ведь на Яфете не двенадцать богинь, а больше, – возразил полковник Джеф. – Взять хотя бы ту же Изиду.

– Изида не входит в круг, – задумчиво проговорил Агрипа. – ее изначально почитали только в Содомии, которая возникла позднее прочих атлантических королевств.

– А сколько таких королевств на вашем материке? – спросил Кайданов.

– Двенадцать. Их границы не менялись со дня основания.

– А в Лемурии?

– Тоже двенадцать.