Сен-Малин с удивлением воззрился на шевалье, но тот лишь безмятежно улыбался.

Четверо приближенных короля поспешили удалиться.

— Надо уносить ноги, — сказал Шалабр. — Проклятый Леклерк сейчас взбудоражит всех паломников.

Луань был в ярости: он злился и на Пардальяна, и на своих приятелей, но поделать ничего не мог. Как человек практичный, он понимал, что на этот раз лучше отступить.

— Пожалуй, нам лучше прямо сейчас двинуться в Шартр, — заявил Шалабр.

Луань ухмыльнулся, видимо, у него появилась некая идея. Он отвел приятелей на поле за деревней, где паслись кони, принадлежавшие дворянам герцога де Гиза. Бесшумно проскользнув к лошадям, друзья отвязали четырех и взлетели в седла. Охрана спохватилась поздно, и через несколько минут Луань, Шалабр, Монсери и Сен-Малин уже скакали во весь опор в сторону Шартра, а им вслед неслись отчаянные вопли:

— Стой! Стой! Коней увели!

Тем временем шевалье де Пардальян подошел к двери, за которой прятался Бюсси-Леклерк, постучал и крикнул:

— Сударь! Эй, господин де Бюсси-Леклерк!

— Что вам угодно, многоуважаемый господин де Пардальян? — издевательски спросил Бюсси.

— Ничего. Просто хочу поставить вас в известность, что я остался один… совсем один.

— Ну и что?

— Вы же давно хотели посчитаться со мной. По-моему, представился удобный случай.

— Я, пожалуй, подожду…

— Как вам угодно, сударь!

— Но вы не беспокойтесь, я от вас не отстану!

— Да неужели, господин комендант?..

— Вы настолько самоуверенны, что предполагаете, будто бы вашей шпаги любой убоится?

— Нет, конечно. Я знаю, вы — прекрасный фехтовальщик. Но, видите ли, столько народу мечтает меня убить, что кто-нибудь может вас опередить. А вдруг я и до Шартра живым не доеду?

— Мне будет искренне жаль, если вы преждевременно погибнете. В моей душе живет сладкая мечта когда-нибудь выпотрошить вас.

— Спасибо. А почему бы вам не попытаться воплотить свою сладкую мечту в жизнь уже сегодня?

— Дело в том, — объяснил Бюсси-Леклерк, — что я — человек великодушный. Не один я лелею такую надежду. Нас четверо, и мы все дружно ненавидим вас. Мне не хочется лишать удовольствия остальных, к тому же у нас есть прекрасный план. Позвольте вам его рассказать…

— Буду счастлив, если вы поделитесь со мной вашими замыслами.

— План прост и гениален: сначала я вас проткну шпагой, но постараюсь не убить; затем господин де Менвиль привяжет вас к крылу мельницы (он обожает мельницы), и вы вволю покрутитесь; после чего господин де Моревер вырежет у вас сердце (он поклялся зажарить его и съесть); а в завершение герцог де Гиз предоставит ваши останки палачу для четвертования. Сами видите, мне вас сегодня убивать ни к чему. Постарайтесь остаться в живых по крайней мере еще несколько дней…

— Постараюсь, — вежливо ответил шевалье. — Но повторяю, не уверен, что доеду живым до Шартра. Лучше бы вам воспользоваться случаем…

— Нет! — отрезал Бюсси-Леклерк.

— Испугался, Леклерк? — усмехнулся Пардальян.

— Будь ты проклят! Клянусь рогами демона! — раздалось из-за двери.

— Бюсси-Леклерк перепугался! — громко выкрикнул шевалье. — Жаль мне тебя. Так и вижу, как ты дрожишь и хнычешь от страха!

— Негодяй! Висельник! — взревел Бюсси-Леклерк, но во двор так и не вышел.