Некоторые из её (маминых) друзей считают, что она умерла от случайного передоза героина, тогда как другие, включая Джордано де Холштейна, уверены, что её убили. К сожалению, де Холштейн скончался от рака несколько лет назад, и спросить об этом его самого уже невозможно. Неола Шотт (о ней упоминается в заключении коронера) утверждает, что содержание этого заключения её поразило — а Мэриен Мэй, у которой было юридическое образование, была просто ошеломлена им. Обе они знали её (маму), поскольку тоже были членами церкви Божественного Просветления; ни одна из них никогда не употребляла наркотики внутривенно. Согласно официальным источникам, она (мама) умерла от естественных причин, а именно бронхопневмонии. Поскольку после смерти в лёгких всегда обнаруживаются изменения, бронхопневмонию часто указывают как причину смерти в тех случаях, когда ничего другого установить не удаётся — или в тех, когда позиция властей по каким-либо причинам требует, чтобы расследование было поверхностным. Банально объявлять, что смерть явилась результатом отказа одного из главных органов — а с официальной точки зрения коронерское расследование должно бы выявлять всю цепочку событий, которые привели к фатальному исходу, а не ограничиваться непосредственной причиной смерти. Бронхопневмония «вообще» может быть причиной смерти только престарелых или бездомных. В конце семидесятых власти прекрасно понимали, что смерть от бронхопневмонии очень часто вызвана передозом. В таких случаях закон требует, чтобы все обстоятельства были тщательно расследованы, и если причиной смерти стал передоз, необходимо дополнительное расследование: произошло это случайно, или было самоубийством, или же это чьи-то грязные дела. Аутопсию её (маминого) тела провели по стандартной процедуре — исключительно визуальный осмотр. Если она (мама) колола героин в наименее заметные места на теле, например, между пальцев ног, возникающие при этом шрамы могли остаться незамеченными и, соответственно, не войти в протокол вскрытия её тела.

Общие замечания в конце коронерского заключения — наиболее интересная часть этого документа. В них говорится: «Покойная была разведена, муж проживает сейчас в Гонконге; она одна проживала в квартире по вышеуказанному адресу (т. е. Дом 104 по Кембридж-гарденс). Долгая история наркотической зависимости, оставшейся, однако, в прошлом. Указаний на употребление наркотиков в последнее время нет. Обнаружена мёртвой дома в постели в 6 часов вечера 3 декабря 1979 года, в воскресенье, подругой Мэриен Мэй, которая и вызвала полицию. Мисс Неола Протт, ещё одна подруга покойной, провела вместе с ней последнюю неделю и отметила, что та выглядела вполне здоровой, за исключением сильного кашля. …Опрос родственников продолжается». В этом тексте есть несколько ошибок. Имя её (маминой) подруги, которая провела с ней вместе последнюю неделю — Неола Шотт, а не Протт. Вероятно, под «мужем» коронер Уэйд имел в виду Джордано де Холштейна, который середину семидесятых действительно провел в Гонконге, но на момент её (маминой) смерти жил в Марселе.