— Спроси лучше, кому не мог?

— Что, все так плохо?

— Даже еще хуже. Деньги, Саша, нужны всем, а в Минфине их, грубо говоря, делят. И каждый, буквально каждый, кто получил или получит, недополучил или недополучит, претендовал или собирается претендовать на кусок или кусочек, мог оказаться недовольным и как следствие мог заложить бомбу. Поговори с самим Вюншем, о встрече я договорился, он тебя ждет у себя в Минфине в 12.35. Он сам тебе объяснит суть вещей, если захочет, конечно.

2

До разговора с Вюншем Турецкий успел просмотреть материалы дела. Семистраничный протокол осмотра места преступления, по сути, содержал удивительно мало информации.

«…характер повреждений указывает на то, что взрывное устройство располагалось под днищем автомобиля на уровне левого переднего сиденья»;

«…обнаружены детали, могущие являться частями часового механизма»;

«…соседние автомобили практически не имеют повреждений».

Вот, собственно, и все, остальное сплошная вода. Такое впечатление, что составителю протокола платят за количество слов, как в телеграмме, он и расстарался.

Однако даже из столь скупого набора фактов можно кое-что выудить. Например, можно засунуть подальше версию с терактом. Террористам требуется как можно большее количество жертв, не стали бы они минировать автомобиль на режимной улице, где прохожих раз-два и обчелся. А если хотели подорвать конкретно Минфин, так заложили бы бомбу куда-нибудь в подвал или на крышу. Хотя кому нужно российский Минфин подрывать, вообще непонятно. Вот английский или швейцарский — это другое дело, там, может, и удалось бы спровоцировать таким образом государственный кризис. А у нас? Да только порядка в стране больше стало бы. Это ж какой подарок России-матушке, всех взяточников одним махом порешить!

А это к чему? Турецкий понял, что просмотрел в протоколе еще одну строчку со смыслом: «…на ковровом покрытии под левым задним сиденьем обнаружены следы крови». Откуда кровь, если никто не пострадал?

Он перезвонил экспертам.

— Кровь старая, — объяснили ему. — Примерно двухнедельной давности, так что к взрыву отношения не имеет.

— Но хоть человеческая?

— Человеческая. Первая группа, резус отрицательный.

Ладно. Не имеет, так не имеет. Может, кого-то из Вюншевских пассажиров собака за ногу укусила, прямо в машине, или в гараже коврики пылесосили, и тот, кто пылесосил, палец порезал.

Александр Борисович включил компьютер, завел новый каталог и решил законспектировать основные версии.

Значит, если пока отбросить предположение, что бомба могла предназначаться кому-то другому, и подрывники просто перепутали автомобиль, то основной версией можно признать покушение конкретно на господина Вюнша Германа Александровича. Казалось бы, все просто: для начала выяснить график Вюнша на вчерашний день, определиться, должен был он в момент взрыва находиться в машине или нет. Это позволит понять, был ли взрыв реальным покушением на его жизнь или только предупреждением, а убивать или калечить его не собирались. Дальше поиметь пусть и огромный, но список лиц, знакомых с его расписанием и вычленить среди этих лиц врагов или недоброжелателей замминистра. Уже из более короткого списка вычленить тех, кто имел не только мотив, но и возможность, и…

Все это, конечно, здорово. Но, увы, практически неприменимо в данном случае.