Я устало смотрела на интерком:

— Я тебя не возненавижу, ведь ты мой брат, — обреченно прошептала, уткнувшись лбом в прохладный черный экран и не сдерживая рвущийся наружу судорожный вздох.

Не успев прийти в себя, после разговора с кузеном, на меня обрушилось гневливое любопытство моего заказчика.

— Санейра, а ты ничего не хочешь мне рассказать? — резко процедил вопрос Аарон, появляясь из-за угла. Сказать, что Рамос меня напугал-ничего не сказать. Я едва не подпрыгнула на месте от голоса оборотня.

После нашего горячего поцелуя на кухне я все еще чувствовала себя возбужденной, но помимо этого мне было неловко. Я хотела продолжения, однако, во мне поднималось желание сбежать домой, чтобы все обдумать и прийти в себя, хотела спрятаться от Альфы в своем мирке, где никто до меня не доберется. Но Аарон не дал. Оборотень осторожно снял меня с тумбочки и заставил снять толстовку. В тот момент я еще слишком плохо соображала и поэтому повиновалась без обычной язвительности. Пришлось остаться в одной только тонкой майке в которой было немного прохладно. В доме Аарона температура была немного ниже, чем в обычных помещениях. Наверное, дело в том, что оборотни практически не чувствуют холода.

Аарон заметил, что мое тело покрылось мурашками и меня передернуло от нестерпимого леденящего ветра, что обдувал руки и шею. Пришлось поежиться, стараясь сохранить драгоценное тепло. Альфа недовольно поджал губы и покинул кухню, оставив меня наедине с самой собой.

Я тяжело вздохнула и накинула на плечи разорванную толстовку, чтобы хоть как-то согреться. Почему в доме так резко понизилась температура? Когда я пришла было намного теплее, чем сейчас.

«Ветер?»-спросила свою стихию, пытаясь отыскать причину, но ответа не последовало.

Даже моя собственная сила молчит, когда мне нужна точность.

Что за несправедливость? Или это расплата за что-то? Демиурги, мне уже надоели эти дремучие загадки и вопросы! Сколько можно-то?

Аарон появился с одной из своих рубашек в руках. Она была черной, льняной и чересчур длинной для такой невысокой девушки, как я. Я же в ней утону.

— Надевай, — приказал вожак, подав мне сорочку.

Быстро натянув предложенную одежду, я застегнула ее на первые четыре пуговицы и закатала рукава. Рубашка была довольно длинной и прикрывала тело практически до колен. Мягкая ткань была такой приятной на ощупь, она мгновенно согрела мое продрогшее тело, заставляя сильнее кутаться в мужскую сорочку. К сожалению, рубашка не хранила божественный аромат оборотня, присущий только одному Аарону. Она была чистой и пахла порошком и ополаскивателем.

Разочарованный стон едва не сорвался с моих губ, но я успела захлопнуть рот вовремя. Не хочу еще сильнее позориться и так хватило на всю оставшуюся жизнь.

— Санейра, ответь на мой вопрос, — а я так надеялась, что Альфа забыл про свой мини-допрос и решил отстать от меня. Нет, видимо, пора прекращать вечно надеяться на положительный исход событий. Судьба ко мне неблагосклонна.

— О чем именно? — спросила я, стараясь не смотреть на Альфу, потому что знала, он сейчас не в самом лучшем расположении духа. Я кожей чувствовала ярость оборотня, которую он даже не пытался скрыть. С чего бы такое эмоциональное доверие и открытость передо мной? Неужели он перестал бояться быть верным кому-то, кроме своей семьи? После ареста Нигара Аарон перестал верить людям, еще сильнее закрываясь от этого мира. А теперь… Он был нежен и страстен, не прятался за маской отчужденности или злости. Ему было спокойно, я чувствовала как Альфа наслаждался свободой, которую ощущал сегодня, когда был со мной. Аарон открывался мне с другой стороны: не было ледяного спокойствия и надменности, которые так раздражали меня. Рядом с волком я чувствовала себя в безопасности, ведь не нужно было контролировать свое поведение и ждать удара в спину.