Он кивнул, улыбнулся сквозь бороду.

— Не кормят. Хочешь, я угощу тебя обедом?

Я пожала плечами. Мне бы подняться сначала. Хотя, обед — было бы здорово.

Для него, кажется, в подъеме не было никакой проблемы, он шел с моими тяжеленными чемоданами легко и быстро, привычно так, словно они ничего не весили, поначалу даже прыгая через две ступеньки. Еще бы, у него ноги длинные, такой здоровенный лось, я ему и до плеча не достаю. Но потом оглянулся на меня. Я шла осторожненько, держась за стену. Пыталась, конечно, не отставать, но куда там.

Он оглянулся и снова смутился, очень искренне.

— Прости, я не подумал…

Подождал и пошел рядом, по самому краю… и не страшно ему, ступеньки здесь не очень широкие, на двоих — в обрез.

— А как тебя зовут? — спросила я.

— Хаген. А тебя?

— Соле. Ты здесь на стипендии, да?

Он неопределенно хмыкнул.

— Это так заметно?

Я пожала плечами. Но да, со своей бородой, потрепанной засаленной курткой и страшным акцентом, он не был похож на человека, способного заплатить за обучение. Только ведь это значило и другое.

— Везет, — сказала я, — мне до стипендии, как до пуны, способностей не хватит.

Он вздохнул.

Потом мы шли, почти не разговаривая, у меня дыхания не хватало на разговоры, а Хаген, похоже, не очень-то хотел. Чем дальше, тем круче становился подъем, выше и уже ступеньки, на каждую мне приходилось едва ли не вскарабкиваться. В конце концов я наступила на юбку, споткнулась и, наверняка, полетела бы вниз, если бы Хаген не подхватил под руку. При этом он еще умудрился не упустить чемоданы, держа один и подпирая ногой второй.

— Знаешь что, — сказал он, — ты посиди здесь, а я отнесу твои вещи наверх и вернусь.

Я попыталась улыбнуться.

— А потом отнесешь меня?

— Да, — совершенно серьезно сказал он. — Потом тебя.

— Я сама дойду…

— Хорошо, — согласился он. — Сама. Только пусть лучше у меня будут свободны руки, чтоб повить тебя, если снова поскользнешься.

Ну, что тут скажешь…

Идти самой страшно. Подожду. У меня ноги подкашивались, тряслись коленки, и не столько от усталости, сколько от нервов. Никогда не думала, что так сильно боюсь высоты. Оставшись одна, я осторожно села подальше от края, к самой стене. Честно говоря, даже пошевелиться было страшно, не то, что подниматься, все казалось — одно неверное движение и меня сдует ветер. А Хаген так резво ускакал вверх…

Я сидела и сидела.

Казалось — столько времени прошло, ужасно долго, целая вечность. Он давно должен был вернуться. В какой-то момент я даже решила, что Хаген забыл про меня, или, хуже того, решил посмеяться… Чуть не расплакалась. Сейчас посихсу немного и, если он не вернется, придется как-нибудь самой, хоть на четвереньках… Надо привыкать.

Я уже почти отчаялась, когда Хаген наконец появился из-за поворота лестницы.

— Соле! — помахал рукой. — Как ты тут?

— Прекрасно, — отозвалась я. — Любуюсь видами.

Он улыбнулся.

— Давай руку, пойдем.

— Пойдем.

Никогда не думала, что у магов, даже у будущих, даже у простых заклинателей, могут быть такие руки. Мне всегда казалось — у них должны быть тонкие длинные пальцы, чувственные и изящные, как у музыкантов. Мои руки, конечно, тоже не эталон, но… У Хагена была здоровенная, жесткая и даже шершавая ладонь, очень грубая, больше подходящая рабочему с завода, чем магу… Зато держал он надежно и крепко, я даже бояться перестала.