— Но учитель говорил…

— Забудь о том, что говорил учитель, — резко сказал заклинатель, и Гризли поспешно замолчал, услышав в голосе товарища непривычные жесткие интонации.

Он наконец смог освободить склеенные руки и облегченно вздохнул.

— Эти твари подкараулили меня, и если бы не ты… Спасибо, Рэй.

— Не за что, — ответил тот, заметив какое-то смутное движение в конце улицы. — Надо поторапливаться. Твоя колесница уцелела?

— Куда там! — махнул рукой Гризли. — Развалилась, как только эти твари набросились на меня со всех сторон. Но, я думаю, мы поместимся в твоей.

Рэй еще раз взглянул на стрекозу и с легким неприятным чувством увидел, что она увеличилась едва ли не в два раза и стала выглядеть угрожающе.

— Где ты раздобыл такую? — почти с восхищением осведомился Гризли, подходя следом за Рэем к повозке и забираясь наверх.

— Одолжил, — ответил тот нехотя, чувствуя вонь от слюны гаюров, оставшейся на одежде спасенного товарища, и велел повозке двигаться вперед.

— Погоди, ты куда? — забеспокоился Гризли, вертя головой. — Нам же в другую сторону.

— Сагюнаро тоже нужна помощь, — сухо отозвался заклинатель, давая нескольким обаками, рыщущим в конце улицы, пробежать мимо, не заметив людей. — Казуми сказал, что на него напали шиисаны.

«Шиисаны? — прозвучал вдруг прямо над ухом Рэя голос безликого, ставший гораздо громче и резче, чем прежде. — Ты сказал „шиисаны“?»

Гризли дернулся так, что с размаху заехал соседу локтем в бок, и воскликнул:

— Что это?!

«Ты собираешься сражаться с неизгоняемыми?» — продолжил дух, не обращая внимания на второго человека.

— А в чем дело? — грубовато спросил Рэй. — Не все ли тебе равно, чью силу пить.

«Твой друг безумен», — сообщила потусторонняя сущность помрачневшему Гризли и замолчала.

— Это безликий, — объяснил Рэй товарищу.

— Я уже понял, — буркнул тот. — И похоже, он прав. Ты действительно свихнулся. Сколько правил ты еще хочешь нарушить? Связался с запретным духом, вселил его в свою колесницу, собираешься драться с неизгоняемыми… может, в тебя самого кто-то вселился.

— Не хочешь ехать со мной — оставайся. — Рэй ударом копья послал заклинание в смутную серую тень, метнувшуюся к ним из-за угла высокого дома.

— Нет уж, — откликнулся Гризли, изгоняя вторую сущность, выползающую из-под крыльца. — Я с тобой.

— Налево, — велел безликий, и колесница тут же послушно нырнула под низкую арку, за которой начинались кварталы бедноты.

Эта часть города чаще всего подвергалась нападениям агрессивных духов. Темные, приземистые домишки жались здесь один к другому, слепо глядя на мир крошечными окнами, загороженными чем попало. За низкими, покосившимися заборами робко зеленели маленькие огородики. На веревках, натянутых между потемневшими от времени занозистыми палками, моталось мокрое серое белье.

И, словно в насмешку над человеческой бедностью, почти возле каждого дома пышно цвели золотые сильвы. Их кусты казались лишенными листьев, а тяжелые душистые грозди цветов свисали до самой земли. Над ними порхали стаи разноцветных бабочек и вились пчелы.

Волны густого медового аромата неспешно плыли в неподвижном воздухе, и Рэй с наслаждением вдохнул его.

— И зачем Сагюнаро сюда понесло? — пробормотал Гризли, ни к кому конкретно не обращаясь, и громко чихнул, снова толкнув соседа.