– Один из сыновей Абеля убежал из дома, – сказала Криста, чтобы выиграть время. И еще потому, что мысль об Иоакиме заставляла ее ужасно волноваться. – Нам следует поискать его.

Линде-Лу обернулся. Он выглядел испуганным.

– Ребенок? Он в опасности? Мне кажется я чувствую это по твоему голосу.

– Не знаю, – озабоченно произнесла Криста. – Говорят что-то о мужчине, который охотится за маленькими мальчиками. Это было раньше.

Линде-Лу побелел.

– Мы должны пойти искать, – сказал он. – Никто не должен причинять зло ребенку!

– Я как раз и думала просить тебя помочь мне его искать, – сказала Криста, на сердце у нее потеплело. – И у меня много времени, я не пойду сегодня вечером за молоком. Понимаешь, Франк… умер.

Он стоял, потеряв дар речи. И она могла долго смотреть в лицо, на котором все было написано.

– Да уж, чего только ни произошло сегодня, – сказал он.

– Да, Линде-Лу, – серьезно ответила она. – Случилось еще кое-что.

Я … я была сама не своя из-за того, что произошло, и я побежала тебя искать, кинулась на хутор.

Они подошли к знакомому месту. И уселись на траве.

– Правда? – спросил Линде-Лу, приподняв бровь. – Я тебя не видел.

– Да, потому что я не дошла. Я … не пошла дальше… могил.

Он быстро взглянул на нее.

– Ты была там?

В его голосе она услышала страх.

– Да, – коротко и чуть слышно ответила Криста. – И я не собиралась ничего вынюхивать, но… да, я нашла третьего покойника.

Вокруг них наступила полная тишина. Казалось, что и мелкие пташки замолчали. Линде-Лу наклонил голову и закрыл ее руками.

– Ну, вот и все, – прошептал он. – О, Криста, дорогая моя девочка!

– Линде-Лу, – настойчиво сказала она. – Неужели ты думал, что я не пойму тебя? Не пойму того, что ты мог убить – тогда? Ведь это же был несчастный случай, разве не так?

Прошло какое-то время, прежде чем он вновь смог контролировать свой голос.

– Тогда было так: или он или я.

– Да, я понимаю. И ты не думал бить его так сильно. Но потом? Как ты мог умолчать об этом? Как ты мог скрывать это так долго?

О, дорогой мой, любимый! Сердце ее обливалось кровью от жалости к этому одинокому парню в ветхой одежде. По его плечам она видела, что он плачет. Эти широкие плечи казались сейчас такими беззащитными. Криста пододвинулась к нему поближе и обхватила его руками.

– Дорогой, – прошептала она. – Я знаю, что ты не убийца. Разве ты не видишь, я с тобой! Я не боюсь тебя, я знаю, что ты не опасен, хотя я сейчас – единственная, кто знает твою тайну. Мы все выдержим вместе, ты и я.

Он повернулся к ней и горько зарыдал у нее на плече. Как же ужасно было слушать эти рыдания; тяжелые, всхлипывающие, разрывающие душу. Судорожные, измученные – как разрядка после долгих лет одиночества, раскаяния и угрызений совести.

Она чуть сама не заплакала.

– Ну, ну, – сказала она и погладила его по непокорным белокурым волосам. – Поплачь! Станет легче!

Но она была озабочена. Линде-Лу ожидают тяжелые времена, хотя, конечно, выговориться – облегчение для него.