– Что ж, если нужно. Сегодня день какой-то странный, так что небольшая прогулка к городскому замку ничего не изменит. Разумеется, у меня есть несколько условий.

Штрибель нахмурился.

– Каких?

– Во-первых, мне хотелось бы, чтобы со мной поехали сын и племянница. Они мои помощники. Потом, я хотел бы воспользоваться собственной каретой. У меня есть еще кое-какие дела в городе, и я не хочу от вас зависеть.

– Хорошо. Что-нибудь еще?

– Да, еще одно. Я отчаянно хочу принять ванну. И еще мне нужно все запереть. Поэтому предлагаю вам пока присесть и выпить по чашке чаю.

Через час карета катилась к центру города. За ней ехали верхом тайные агенты Фогель и Штрибель, а за теми еще шесть вооруженных всадников. Несмотря на штатскую одежду, в них легко можно было угадать военных. Только офицеры могли держаться в седле так прямо. Оскар пытался установить с ними зрительный контакт, но те упорно смотрели прямо, словно не обращая на карету никакого внимания.

– Что ты знаешь об этом Штангельмайере? – шепотом спросила Шарлотта дядю. – Что это за человек и почему он хочет поговорить с тобой?

На Гумбольдте, как всегда, было длинное черное пальто, черные сапоги и цилиндр. Именно так он выглядел, когда Оскар с ним познакомился, и при воспоминании о той встрече у юноши до сих пор по спине пробегали мурашки.

– На второй вопрос могу ответить, что я, как и ты, нахожусь в полном неведении. Могу допустить, что это как-то связано со статьей в газете. Но это только предположение. Что касается второго вопроса… Старший советник Штангельмайер раньше был школьным учителем. Через несколько лет его пригласили учить принца Вильгельма Прусского.

– То есть сейчас ему уже под семьдесят? – спросил Оскар. – Староват, чтобы до сих пор опекать императора, да?

– У них особые отношения, – ответил Гумбольдт. – Если не знаете, раньше было принято, чтобы у принцев были особые воспитатели-военные. Мать Вильгельма, принцесса Виктория, решила, что рядом с сыном должно быть гражданское лицо. Но когда при дворе появился Штангельмайер, он оказался гораздо строже и жестче, чем любой офицер. Вероятно, вы слышали, что у Вильгельма с детства физический недостаток. Он появился на свет ногами вперед и чудом выжил. Из-за того, что пришлось воспользоваться акушерскими щипцами, левая рука так сильно пострадала, что оказалась недействующей. Как следствие, общее развитие тоже было замедленным, у ребенка была ограниченная подвижность. Вы заметили, что на левой руке у него всегда была перчатка? Как бы то ни было, императрица Виктория очень переживала, что наследник престола родился физически неполноценным, и прикладывала все усилия, чтобы это исправить.

– Что она делала?

– Ну, например, к руке привязывали свежезарезанного кролика.

Шарлотта скривилась:

– Ты же это несерьезно!

– Но это еще не все. Вильгельм постоянно подвергался таким пыткам, которые еще больше задерживали его развитие. Массажи, электрошок, шины на руку, ортопедическая обувь. Хуже всего был корсет из деревянных и металлических планок и поясов, который должен был вытянуть мускулы шеи.

– Бедняга.

Гумбольдт кивнул.

– Пожалуй, ты права. Тем не менее, Вильгельм оказался удивительно настойчивым. Он справился со всеми своими недостатками, научился стрелять из винтовки, плавать под парусом, грести и играть в теннис. Только с верховой ездой у него ничего не получалось. Залезть и слезть с лошади, прямо держаться в седле, натягивать поводья – все это доставляло ему мучения.

– А Штангельмайер?

– Штангельмайер воспитывал и Вильгельма, и его брата Генриха в традициях кальвинизма.