– Они в курсе нашей работы, Юлий, я показывал им прототип. Мы прямиком из городского замка. Есть важные новости. Можно войти?

Пфефферкорн оглядел молодых людей с явным подозрением, но все же кивнул:

– Ладно.

Без лишних слов он поковылял внутрь своего жилища.

Гости поторопились следом, дверь за ними захлопнулась и защелкнулись замки. Дневного освещения не было, его заменяли лампы. Шарлотте понадобилось довольно много времени, чтобы привыкнуть к темноте, но когда глаза адаптировались, у нее перехватило дыхание. Ей показалось, что она оказалась в пещере с сокровищами дракона.

8

Пфефферкорн провел их в дальний угол зала, где, кажется, было еще темнее, а пар был еще гуще. Повсюду стояли странные машины. Таких аппаратов Шарлотта еще никогда не видела.

– Что это? – спросила она у дяди, указывая на что-то вроде парового двигателя с гусеничными цепями.

– АГТС, – прошептал в ответ Гумбольдт. – Арктическое гусеничное тракторное средство. Область применения – труднодоступные местности, вроде Арктики или тундры. – Он махнул вправо: – А там сверло, которое может пробуравить даже самые твердые слои горной породы. Буровая головка облицована осколками алмазов. Управлять им так же просто, как и автомобилем. А вот эта модель Пфефферкорна до сих пор считалась его самым честолюбивым проектом – космический корабль.

Шарлотта удивленно подняла брови:

– Чтобы летать в космос?

Гумбольдт кивнул.

– Машина набирает скорость, двигаясь вверх по деревянной опорной раме, а потом вылетает вверх справа под острым углом. Видите? Нужно набрать хорошую скорость, чтобы преодолеть силу земного притяжения и вылететь за пределы гравитационного поля земли. Правда, нагрузки для пилотов могут оказаться чрезмерными, поэтому летать смогут только молодые люди. Пфефферкорн еще не нашел людей, готовых вложить деньги в его изобретение, но я уверен, что когда-нибудь к нему вернутся.

– А это что? – Оскара заинтересовала конструкция, напоминающая крупного механического человека.

– Механический транспортировщик, которого назвали МЕХ, – ответил сам изобретатель.

– Это моя идея, – добавил Гумбольдт. – Я рассказал ему о наших приключениях в Средиземном море. Внутри есть место для одного человека. Его движения один к одному передаются машине, так что можно переносить даже самые тяжелые грузы.

На Шарлотту все это произвело огромное впечатление. Как будто один человек предугадал все великие изобретения будущего столетия. Теперь она поняла, почему дядя так высоко ценил Пфефферкорна. Это был просто фантастический человек.

Потемневшие кирпичи, вездесущий пар, свисающие с потолка цепи и канаты делали помещение похожим на средневековую камеру пыток. Они направлялись в дальнюю часть зала. Там стояло несколько столов, заваленных чертежами и планами. Грифельные доски были испещрены математическими формулами и уравнениями.

До сих пор Гумбольдт и слова не сказал по поводу газетной статьи. Похоже, Пфефферкорн из тех чудаков, которые не обращают внимания на то, что происходит вокруг. Но когда они дошли до столов, Гумбольдт все рассказал. Изобретатель заметно побледнел.

– Что ты сказал? Штангельмайер знает о машине времени?

– А вместе с ним и еще полгорода. Однако он заверил, что заставит Фрица Фердинанда написать опровержение. Будем надеяться, что это сработает.

– Но все равно это большая досада, – простонал Пфефферкорн. – Этот репортеришка… Откуда… Как это могло просочиться?

– Ну, это моя вина, – подавленно вздохнул Гумбольдт. – Я уже давно знаю Фрица Фердинанда.