— Прояви хоть немного уважения и поблагодари ее, вместо того чтобы заставлять ее чувствовать себя неловко.

Не нужно быть гением, чтобы понять, на чьей стороне мой брат. Когда Алекс примкнул к «Мексиканской крови», он сделал это для того, чтобы защитить нашу семью, чтобы мне и Луису не пришлось заниматься чем-то подобным. Но теперь-то я понял, что семья для него пустой звук.

Бриттани поднимает руки.

— Я не хочу, чтобы вы двое ссорились из-за меня. — Она поправляет сумку на плече и вздыхает. — Думаю, мне лучше уйти, чтобы вы могли все обсудить.

— Не уходи, — говорит Алекс.

Dios mío, мне кажется, мой брат потерял свои яйца где-то по пути из Мексики в Колорадо. Или, может быть, они хранятся в модной сумочке Бриттани.

— Да ладно тебе, Алекс. Пусть уходит, если хочет. — Пора разорвать поводок, на котором она его держит.

— Все хорошо, правда, — говорит она и целует моего брата. — Приятного аппетита. Увидимся завтра. Пока, Карлос.

— Угу. — Стоит ей выйти за порог, как я хватаю со стола коричневый бумажный пакет и начинаю в нем рыться, пытаясь разобрать надписи на каждом из контейнеров.

Куриный чау-мейн… чоу-фун из говядины… пупу ассорти.

— Пу-пу ассорти?

— Это набор закусок, — объясняет Алекс.

Я не собираюсь брать в рот еду, в названии которой есть «пу-пу», но, признаться, меня бесит, что мой брат знает, что это такое. Я отставляю этот контейнер подальше и, набрав себе полную тарелку китайского нечто, принимаюсь его уминать.

— Ты что, есть не будешь? — спрашиваю я Алекса.

Он смотрит на меня так, словно на моем месте увидел вдруг незнакомца.

— Qué pasa? — спрашиваю я.

— Знаешь, Бриттани ведь никуда не денется.

— В этом вся проблема. Разве ты не понимаешь?

— Нет. Я понимаю только, что мой семнадцатилетний брат ведет себя как пятилетний. Пора бы уже повзрослеть, mocoso.

— Чтобы я превратился в унылое дерьмо вроде тебя? Нет, спасибо.

Алекс берет ключи.

— Ты куда?

— Извиниться перед своей девушкой, а потом на работу. Чувствуй себя как дома. — Он швыряет мне ключи от входной двери. — И не вляпайся ни во что.

— Раз уж ты идешь к Бриттани, — говорю я, откусывая ролл с омлетом, — попроси ее заодно вернуть тебе твои huevos.

2. Киара

— КИАРА, Я ПОВЕРИТЬ не могу, что он бросил тебя по эсэмэс, — говорит мой лучший друг Так, перечитывая сообщение из трех предложений на моем мобильном, сидя в моей комнате за письменным столом. — «Мы бльше не мб вмсте. Прсти. Не прзрай меня». — Он бросает телефон обратно мне. — Он мог по крайней мере о правописании позаботиться? «Не прзрай меня»? Серьезно? Конечно, ты будешь его презирать.

Я откидываюсь навзничь на свою кровать и упираюсь взглядом в потолок, вспоминая, как мы с Майклом впервые поцеловались. Это случилось за будкой мороженщика на летнем уличном концерте в Ниуоте.

— Он мне нравился, — говорю я.

— Ну да, а вот мне — никогда. Не доверяй тому, с кем познакомилась в приемной у своего терапевта.

Я переворачиваюсь на живот и приподнимаюсь, облокотившись на матрас.

— Это был логопед. И Майкл возил туда на занятия своего брата.

Так, которому никогда не нравились мои парни, достает из ящика моего стола тетрадь с розовым черепом и костями на обложке и многозначительно поднимает палец.