— Не смею дольше оставаться здесь с тобой, — сказал он.

— Я как раз собиралась уходить. Голос у нее был хриплый, и говорила она как-то отрывисто, не отваживаясь посмотреть ему в глаза, а то еще начнет упрашивать остаться и закончить то, что он начал. Сила ее собственного желания потрясла ее. Такого ей переживать еще не приходилось. Такой настоятельной потребности она не испытывала никогда, и сейчас была ошеломлена, и все ей казалось необычным.

— Я провожу тебя до машины, — предложил Дэниел.

На улице они держались подальше друг от друга, словно опасаясь, что один только шаг, и ими вновь овладеет то же непреодолимое желание, что и несколькими минутами назад в офисе.

По дороге домой Шарлотта попыталась, но не смогла проанализировать то, что произошло. Завтра вечером они ужинают вместе… Вспомнив ощущение от его прикосновения, она опять задрожала. А как он поцеловал ее! Уж если простой поцелуй так ее потряс, то что будет дальше?..

— Сегодня вечером к ужину меня не ждите, — предупредила она мать за завтраком, стараясь говорить как ни в чем не бывало. — Я ужинаю с… с Дэниелом.

Она очень старалась произнести его имя с холодным безразличием, словно ужин с ним был самым обыкновенным делом, но понимала, что мать ей обмануть не удастся. Голос у нее слегка дрогнул и вдруг стал предательски хриплым, и она покраснела, как школьница.

Мать тактично спросила, приедет ли она, чтобы переодеться, или они поедут ужинать прямо из конторы…

Шарлотта сама еще не знала, хотя и надеялась, что сначала ей удастся заскочить домой. Ей бы хотелось переодеться во что-нибудь отличное от того, что она носила на работе, — возможно, черное платье, которое она надевала на ужин с Сарой. И было бы неплохо помыть голову и принять душ, может, даже с этим жутко дорогим лосьоном, который Сара и Тони подарили ей на Рождество.

Сообразив, в каком направлении текут ее мысли, она даже вздрогнула.

Когда в последний раз она так ждала свидания с исходом, который легко предсказать? Да и вообще, когда она так думала о мужчинах?

В университете у нее был парень, тоже студент, и она считала, что они любили друг друга, но с ним она не испытала даже и десятой доли того, что пережила вчера вечером в объятиях Дэниела. И это несмотря на то, что, как она где-то читала, первый пьянящий опыт юношества становится мерилом во всей последующей жизни.

По телу ее вновь пробежала дрожь. Она и не представляла, что когда-нибудь будет думать о сексе с таким почти распутным удовольствием!

Она долго не могла уснуть, вспоминая прикосновение рук и губ Дэниела, и по коже у нее бегали мурашки… Она вспоминала запах его тела и представляла, как будет ласкать его и как он будет ласкать ее. Такое с ней впервые.

С Биваном они спокойно и логично обсудили свое положение и пришли к выводу, что совместить любовь и бизнес им вряд ли удастся, и потому разумно и просто решили отложить любовные отношения на потом, когда станет полегче и они смогут вместе уехать куда-нибудь подальше и заняться этой стороной взаимоотношений.

— Мы снимем замок во Франции и каждый вечер будем заниматься любовью перед огромным камином, — театрально заявил тогда Биван, однако сердце у нее не забилось сильнее; а теперь стоило лишь вспомнить взгляд Дэниела, не говоря уже о его прикосновении, и ее охватывало такое желание, что она с трудом держала себя в руках.

То, как она реагировала на Дэниела, физически, умственно и эмоционально, было поразительным открытием.

Да и он тоже к ней небезразличен, в противном случае он не стал бы говорить того, что говорил… и не стал бы делать то, что делал.

По дороге на работу душа у нее пела, и, хотя она знала, что Дэниел большую часть дня проведет в суде, сердце ее весело екнуло, когда она вошла в здание.