Дейвина отрицательно покачала головой:

— Это не то, что могло бы тебе понравиться.

— Звучит весьма интригующе, — улыбнулся Дэвид. — Разве это не твой обычный стиль?

— Не совсем. Рисунок предназначен скорее… для взрослых.

На щеках Дейвины заиграл стыдливый румянец. Дядя заметил это и рассмеялся:

— Ты, верно, догадываешься, что я уже накопил кое-какой жизненный опыт. А потому не стоит столь уж тщательно оберегать меня от чего-то пикантного и даже находящегося за границами общепринятой морали. Откровенно говоря, тебе самой стоило бы побольше узнать о реальной жизни.

— Это почему же? Не забывай, что я вполне взрослая женщина, даже уже успевшая пройти через развод!

— Я не забываю. Ну ладно. Если ты больше не хочешь хереса, то пойдем ужинать.

Как обычно, ужин у дяди был отменным. Дэвид вот уже десять лет не расставался со своим поваром, в котором души не чаял. Скорее всего он даже не мыслил своего существования без этого чудо-кулинара. Дейвина, конечно, тоже отдавала должное искусству дядюшкиного любимого повара. Тем более что ее диета включала блюда, которые мгновенно можно было довести до кондиции в микроволновой печке.

— Я очень беспокоюсь за тебя, — неожиданно сказал Дэвид.

Дейвина удивленно выгнула брови:

— Почему?

— Тебе только двадцать пять лет. А образ жизни, который ты ведешь, трудно назвать здоровым.

— Но меня он устраивает. Именно так я и хочу жить. Кроме того, развод с Майклом послужил мне хорошим уроком на ближайшие годы.

— Начать с того, что тебе не следовало выходить за него замуж. Сколько ему было лет?

— Ты это отлично знаешь!

— Знаю. Ему было почти сорок, а тебе — всего девятнадцать. Мне представляется, что ты вышла за него замуж, поскольку никогда не знала отца. И решила восполнить этот пробел в своей жизни. Но Майкл отнюдь не питал к тебе отеческих чувств. И был, видимо, прав!

Дейвина беспокойно заерзала на стуле. Обычно дядя не задавал ей столь интимных вопросов, а потому разговор явно грозил стать напряженным. Ибо она всегда была очень замкнутой. Как, впрочем, и ее дядя.

— Ты о чем? — растерянно пробормотала Дейвина.

— Я сказал, что беспокоюсь за твою судьбу. Ты стала настоящей затворницей в своей студии. С утра до позднего вечера рисуешь. У тебя нет никаких других интересов. И даже молодых людей. Разве это естественно? Ведь ты не живешь, а существуешь, Дейвина! Или, что еще хуже, пытаешься спрятаться в какой-то скорлупе.

— Спрятаться? От кого бы это?

— Не знаю. Возможно, от реальной жизни.

— Но у меня есть Фил. Мне казалось, что он тебе нравится.

— Он не всегда бывает ровен. Порой — просто раздражает.

Дейвина знала, что это действительно так. Но постаралась защитить Фила:

— Он ведет себя так отнюдь не намеренно. Может быть, у Фила не всегда хватает такта. Вот и все!

— Ты заслуживаешь лучшей доли, Дейвина! Кроме того, он всего лишь агент по недвижимости.

Дейвина невольно рассмеялась:

— Иногда приходится иметь дело и с агентами.

— Согласен. Но не тебе бы этим заниматься.

— А если я его люблю?

— Любишь ли?

— Я не хотела бы отвечать на этот вопрос.

— Значит, не любишь.

— Хорошо. Пусть он меня просто устраивает. Ведь Фил не торчит здесь целыми неделями подобно мне. И он…

— Независим, — докончил Дэвид. — К тому же груб и невоспитан.

— Пусть так.