Пока беседовали жених с невестой, Эдита позвала нескольких молодых учеников Дахира, набранных из среды землян, чтобы помочь ей в приготовлениях к пиру, а также созвать друзей.

Приготовления уже шли к концу, когда начали прибывать гости. Эбрамар пришел после других, а одновременно с ним в противоположную дверь вошли Нарайяна и Уржани.

Счастливым, веселым взглядом окинул Нарайяна круг друзей. Собралась вся его духовная семья: Эбрамар и Нара, Супрамати и Ольга с детьми, Дахир и Эдита, Удеа, Нивара и некоторые

другие. Эбрамар первый обнял и благословил жениха с невестой; но когда Нарайяна подошел к Наре и встретил насмешливый, лукавый взгляд бывшей жены, он расцеловал ее в обе щеки и шепнул на ухо:

– Я постараюсь быть для нее более честным мужем.

– Будем надеяться. Мы все так много потрудились для твоего совершенствования, что ты должен оправдать наши старания, – добродушно ответила Нара.

Когда перешли в столовую, Эбрамар заметил:

– Прежде чем сесть за стол, друзья, нам следует пропеть благодарственную молитву неизреченному Существу, осыпавшему нас столь неоцененными благами.

Все сначала безмолвно и благоговейно сосредоточились, а потом раздалось пение, которого не слыхало, конечно, ухо ни одного простого смертного, так оно было чудесно по совершенству исполнения, и в каждом звуке его слышались вера, любовь и благодарение.

По окончанию молитвы начался обед, оживленный веселой беседой. Один Нарайяна был задумчив; когда же Нивара выразил восхищение разнообразием и богатством произведений планеты и прибавил, что среди этого обилия можно забыть, что находишься в другом мире, Нарайяна неожиданно сказал:

– Ты прав, Нивара, наша новая отчизна осыпает нас столькими благами, что было бы неблагодарно с нашей стороны не полюбить ее и не чувствовать себя счастливыми здесь. Тем не менее, выпьем в память погибшей Земли, где мы совершили самый тяжелый в нашей жизни переход. Наша бедная мать-кормилица не виновата в том, что неблагодарное человечество разграбило ее, использовало, разорило, высосало ее жизненные соки и обрушило на нее хаотические силы, которые повлекли за собой ее преждевременную кончину. Я полагаю, что в сердце каждого из нас она сохранит всегда свое место, так как с нею бесспорно связаны воспоминания о наших несовершенствах, о счастливых и недобрых минутах, о пережитых бедах, о любви и ненависти, о победах и неудачах – словом, о всей той борьбе, которую претерпевает неуравновешенная душа. – Он взял чашу и встал:

– За тебя, Земля, бывшая нашей колыбелью, вознесем, друзья, молитву и прольем слезу.

По его примеру все встали, и на глазах многих действительно показались слезы. Слова Нарайяны пробудили тысячи далеких воспоминаний; много дорогих теней восстало из пучины прошлого, и всколыхнулись сердца людей, волею судьбы выброшенных из среды заурядного человечества.

– Признательность – это благороднейшее из качеств и необходимый долг человека. Пропоем же вечную память нашей родной колыбели и пусть дойдут до нее наполняющие сердца наши чувства любви и благодарности; пусть согреют они и утешат там тех, кто искупает на мертвой Земле свое безумное возмущение против Создателя и Его незыблемых законов, – произнес Эбрамар.

На этот раз пение магов вылилось в бурю глубоких захвативших душу звуков. Из всех их исходили потоки огня и ослепительного света, уплотнившиеся в виде раскаленного шара, который, подобно комете, треща и выбрасывая снопы искр, устремился в пространство по направлению к далекой, окутанной темными тучами, лишенной света и тепла Земле, страшной темнице отверженных.

Известие о помолвке Нарайяны с Уржани быстро разнеслось между обитателями божественного города и среди землян; но для Абрасака оно явилось громовым ударом и в первую минуту совершенно подавило его.