«Облагодетельствовали, – саркастично подумал Гунтер, наблюдая развернувшуюся сцену, вполне достойную пера какого-нибудь талантливого трубадура наподобие Бертрана де Борна. – Не удивлюсь, если амант Ричарда, желая подлизаться к Элеоноре, которая, судя по всему, его терпеть не может, уже к вечеру настрочит балладу о том, как сэр Мишель де Фармер спас великую королеву от вражеского меча. Черт побери, все плюшки достаются рыцарю, а бедному оруженосцу даже спасибо не скажут! Несправедливо!»

    Что бы там Гунтер не думал, справедливость восторжествовала, да с такой силой, что германец потом целый день не мог очухаться.

    Ричард, одарив сэра Мишеля, повернулся к его верному слуге.

    – Мессир Гунтер фон Райхерт… – задумчиво сказал король, заодно кивая подошедшему шотландскому принцу. Эдвард заинтересовался и решил посмотреть, что происходит возле королевского шатра. Разумеется, за шотландцем притащилась компания подданных, похожих друг на друга, как детишки из бедного приюта – нечесаные патлы, цветные клетчатые пледы и одинаково разбойничьи физиономии. Скотты поглядывали на Ричарда не то, чтобы враждебно, а так, будто у них на языке вертелась какая-то еще не обретшая словесную форму гадость.

    – Я могу лишь подтвердить слова моего сюзерена о всецелой преданности королю, – выродил Гунтер, когда пауза затянулась.

    – Вы имеете лен в Священной Римской империи? – поинтересовался Ричард.

    – Увы, но я младший сын в семье и не получил наследственных земель, – пришлось врать в глаза, а что еще делать? Не объяснять же Львиному Сердцу, что родовое поместье находится в семистах пятидесяти годах в будущем?

    – И вы – оруженосец? – благосклонно уточнил король.

    – Да, сир.

    – Матушка, – Ричард повернулся к Элеоноре, а Гунтер заметил, что королева-мать поджала губы, чтобы не рассмеяться. Разыгрываемый куртуазный спектакль ее очень забавлял – надо полагать, Элеонора потешалась над сыночком, старательно изображавшим из себя щедрого короля и оценившим жизнь матери в единственный кинжал, пусть и дорогой. – Матушка, мессир фон Райхерт тоже помог вам в трудный час?

    – Разумеется! – не сдерживая чувств, немедленно заахала Элеонора. – Доблесть этого дворянина должна быть вознаграждена королем, тем более, сын мой, вы сами видите, – подданный императора Фридриха храбро сражается за английскую корону!

    Ричард снова вздохнул и, забрав у Бертрана де Борна свой меч, приказал Гунтеру:

    – Преклоните колена, мессир.

    «Чего? – германец начал догадываться, что именно сейчас произойдет. – Ну, знаете ли… С Элеонорой Пуату потом не расплатиться будет!»

    – Претерпите сей удар и не одного более, – скучающим голосом произнес король Англии и слегка шлепнул Гунтера по правому плечу лезвием обнаженного клинка, а затем подал специально прихваченные понятливым де Борном золотистые шпоры рыцаря. – Со шпорами я вам жалую… земли. В королевстве Шотландском.

    Принц Эдвард открыл рот, а его клетчатая свита загудела, будто просыпающийся улей. Теоретически сейчас Шотландия была независимой, хотя Эдвард и признавал сюзеренитет английского короля.

    – Ваше высочество, – Ричард повернулся к принцу. – Прошу вас найти для верного паладина королевы свободный лен и даровать благородному шевалье герб.