|
- Произошло убийство, это вещь серьезная и не терпит промедления. - А разговор с папой - это что, несерьезно, по-твоему? - В данной ситуации это серьезно только в одном случае: если он знает что-нибудь об убийстве. Если нет, то все остальное вполне может подождать до банкета, а то и до завтра. Он что-нибудь знает? - строго спросил я. - Нет, но… - Тогда я пошел. Передай папе мои извинения. Я слишком долго разбирался с мамулей и потерял время. Все успели выйти, остались только мои родители. - Егор, подойди сюда! - властно скомандовал папа. Спектакль был позади, на сегодняшний день связки можно было больше не беречь, и мне посчастливилось услышать все богатство модуляций и красок знаменитого баритона. - Пап, давай потом, а? - жалко пробормотал я. - Время поджимает, люди не могут уйти, пока милиция им не разрешит, и, чтобы их отпустить, нужно их сперва опросить. - Так ты что, всерьез собрался ходить по театру и задавать свои чудовищные вопросы? Я оторопел. С каких это пор подобного рода вопросы стали считаться чудовищными? Идет обычная работа, первоначальный сбор информации по делу об убийстве, и ничего чудовищного в этом сроду не было. - Да, собрался, - спокойно ответил я, даже не подозревая, какая буря вот-вот готова обрушиться на мою несчастную голову. - А в чем дело? - Ты не посмеешь, - категорично заявил отец. - Я запрещаю тебе этим заниматься. Вот это фокус! Чего-чего, а уж такого я не ожидал. Как это можно запретить работнику милиции заниматься его прямыми обязанностями? Конечно, запретить может начальник, это в порядке вещей, но чтобы родной отец… Чудеса, право слово. - Папа, я, кажется, чего-то не понимаю… - Да, ты не понимаешь! - загремел знаменитый «бархатный» баритон. - Ты не понимаешь, что на карту поставлена моя репутация, которую я зарабатывал собственным горбом, а ты собираешься ее разрушить. - Каким образом? При чем тут твоя репутация? Мама деликатно отошла в сторонку и уселась на краешек стула, дабы не мешать воспитательному процессу. Интересно, она знала, о чем папа собирался со мной поговорить? - Ты - никудышный милиционер, ты не профессионал, ты не смог подняться выше какого-то идиотского участкового, ты ничего не знаешь и ничего не умеешь, мне стыдно за тебя! Ты отнял у меня главную радость любого мужчины - право гордиться своим сыном! Но это было мое горе, мое личное горе, и я переживал его в одиночку. А теперь ты хочешь, чтобы все вокруг узнали, какой у меня сын? Н- да, я оказался прав, этого я действительно не понимал. Неужели я такой тупой? - Я не понимаю, каким образом моя работа на месте происшествия может тебя скомпрометировать. Что я могу сделать такого, за что тебе потом будет стыдно? - Да все, все ты сделаешь не так! Ты будешь вести себя как последний дурак, ты будешь задавать людям дурацкие вопросы, ты будешь выглядеть полным идиотом, и все станут надо мной смеяться и говорить: подумать только, какой тупой и никчемный сын у Владимира Дорошина! Как жаль человека, такой достойный артист, такой замечательный певец - и такой неудачный ребенок. Я этого не допущу! Я не допущу, чтобы меня жалели, потому что я не смог вырастить достойного сына. И я не желаю, чтобы ты меня позорил, чтобы люди смеялись над тобой и надо мной. |
