Отношение Колина сразу же переменилось.

– Тогда носи его.

– Но почему это вызывает у тебя недовольство? Я говорю так, потому что не первый раз вижу твой хмурый взгляд, когда ты замечаешь на мне это украшение.

Колин пожал плечами:

– Я был недоволен, потому что не я тебе его подарил.

Алесандра не знала, как расценить это замечание. Она потянулась к шее и начала расстегивать замочек, собираясь снять ожерелье.

Колин остановил ее:

– Я был не прав. Оставь. Оно очень идет к твоим глазам.

По выражению лица мужа Алесандра поняла, что его слова – это не замечание, а скорее еще одна похвала ее красоте. Чуть заметно улыбнувшись, она сменила тему разговора.

– Теперь, наверное, твой компаньон может вернуться домой в любой день?

– Да.

– Он мне понравится?

– Возможно.

– А его жена мне понравится?

– Да.

Алесандру не огорчали его односложные ответы. Она догадывалась, что он превозмогал боль. Было видно, что сегодня вечером его особенно беспокоит нога, и когда Колин вытянул ее на мягком пуфике рядом с ее банкеткой, Алесандра поняла, что не ошиблась.

Ей потребовалось все самообладание, чтобы не протянуть руку и не притронуться к его ноге.

– Мы можем и не ехать на бал, – сказала она. – Ты мне кажешься очень усталым.

– Со мной все в порядке, – отозвался Колин сдержанным, но не терпящим возражений тоном,

Алесандра решила не спорить с ним и опять сменила тему разговора.

– Нам следует сделать подарок Натану и Саре для их малышки.

Колин откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Алесандра сомневалась, что он обратил внимание на ее слова. Она опустила глаза и принялась расправлять складки платья.

– Не думаю, что ты хочешь, чтобы я отвлекала тебя по мелочам, поэтому сама позаботилась обо всем. Поскольку вы с Натаном владеете корабельной компанией, я подумала, будет замечательно сделать копию одного из кораблей. Что ты думаешь об этом? Когда они купят дом, Сара сможет поставить наш подарок на камин.

– Уверен, ей понравится, – ответил Колин. – Что бы ты ни решила, я с тобой согласен.

– В твоей библиотеке было несколько рисунков кораблей, – сказала Алесандра, помолчав. – Надеюсь, ты не станешь возражать, что я взяла рисунок «Изумруда», чтобы отдать мастеру.

Экипаж резко остановился перед Харрисон-Хаузом. Пока они не вышли на улицу, Колин выглядел полусонным. Он помог Алесандре выйти, взял ее под руку и стал подниматься по ступенькам широкого парадного входа. Заметив, что к ним направляются его брат с женой, он приветливо заулыбался.

Это не было чудесным избавлением от боли. Его Улыбка была вымученной, но Алесандра знала, что она единственная понимает, какую боль ему приходится превозмогать. Ей вспомнились слова доктора, что Колин может лишиться ноги, если не будет беречь ее.

Однако он не прислушивался к подобным советам. Вероятно, ее муж был способен протанцевать всю ночь напролет, лишь бы доказать, что он вполне здоров.

Ночь была влажной и прохладной. Алесандра неожиданно почувствовала легкое головокружение.