Я умудрилась изобразить подобие улыбки, затем решительно направилась к машине.

Мурильо открыл дверь и жестом предложил мне сесть рядом с ним. Он снова вложил мне в руку микрофон портативной радиостанции.

— Сеньорита Уолтон? — осведомился голос Гарсиа.

— Да?

— Теперь, когда мы добились желаемого, мне хотелось бы забыть наше небольшое разногласие, — миролюбиво сказал он. — Полагаю, вам следует знать, что мы обнаружили одного из беглецов в долине в нескольких километрах к востоку от Ронсесваллеса неподалеку от Пье-де-Порта. Каждую минуту может поступить сообщение о его поимке. Не хотите ли что-нибудь добавить к тому, что сообщила нам сеньорита Клайв?

Я заявила:

— Не сомневаюсь, что мисс Клайв предоставила вам полный отчет, лейтенант Гарсиа. Я не буду делать никаких заявлений до тех пор, пока не свяжусь с американским консульством в Мадриде.

— Вам будет предоставлена такая возможность, сеньорита. Вас отвезут в Мадрид сегодня же утром.

— Я арестована?

Он усмехнулся:

— Сеньорита, мы здесь в гражданской гвардии не бесчеловечны. Мы испанцы, и умеем принимать во внимание слабости или, может, следует сказать, сильные стороны женщин, когда дело касается их чувств. Нет, вы не арестованы, но вам придется подтвердить показания сеньориты Клайв относительно вашего любовника, Десмонда Ортеги-и-Дамаса.

— Он не был моим… любовником! — сердито воскликнула я.

— Нет? — В его голосе прозвучало удивление. — Но вы испытывали к нему симпатию, не так ли? Для женщины вполне естественно влюбиться в такого человека, как Дамас, члена старинной и уважаемой семьи, к тому же обладающего большим личным обаянием.

— Он был очень добр по отношению к мисс Клайв и ко мне, — сказала я. — Но не сомневаюсь, что эти факты, касающиеся Десмонда Дамаса, мисс Клайв не упомянула. Сказала ли она вам, что он спас нас? Или что он приехал в Махинас для того, чтобы предотвратить убийство Нуньеса Рамоном? Вы, наверное, обнаружите, что мои показания придут в противоречие с утверждениями мисс Клайв, когда я дам их. Но это будет в американском консульстве. Не здесь.

— Мисс Клайв обвиняет Десмонда Дамаса в том, что он удерживал вас обеих пленницами в Махинас, сеньорита.

— А вам или мисс Клайв не приходило в голову, что для Десмонда это, возможно, был единственный способ защитить нас от Рамона?

Он усмехнулся:

— Теперь пришло, когда вы сами сказали об этом. Да, признаю, это вполне возможно. Вы сами, разумеется, не станете выдвигать против него обвинений?

— Нет, не стану.

— Что не снимает другого обвинения… как вы говорите там в Америке? Соучастие в убийстве, так? Он помогал своему брату Рамону, разве нет? Даже если он не планировал бежать. Зачем тогда он украл вашу машину и уничтожил машину Нуньеса?

— Он не украл нашу машину, лейтенант, — запротестовала я. — Если вы арестуете его, то найдете у него в кармане расписку о покупке нашей машины. Мы с мисс Клайв совместно владели ею. Мы получили за нее от Десмонда Дамаса тысячу песет, и половина этих денег принадлежит мисс Клайв.

— Что ж, это следует принять к сведению, — спокойно сказал Гарсиа. — Для женщины, не являющейся его novia, вы проявляете удивительную лояльность по отношению к этому человеку. Но есть люди, которые станут требовать наказания, когда мы поймаем его. Нуньес не принадлежал к самым знаменитым семьям Испании, но у него есть могущественные друзья в высоких кругах. Дамасы всегда были гордыми и высокомерными людьми. Они живут величием прошлого и придают большое значение таким вещам, как семейная честь.