А ты, в свою очередь, без меня делай все, что хочешь. Но! — бронированный палец снова взмыл вверх в уже надоевшем жесте (во мне немедленно зашевелилась вредная сторона натуры и посоветовала его на фиг сломать), — без фанатизма и в пределах разумного!
Немножко воспрянув духом, я скромненько поинтересовалась:
— Интересно знать, и где заканчиваются эти самые большие пределы?..
В ответ мне развели руками (снова метнув несчастный меч в пол наподобие Артурова клинка. Клинок благополучно застрял) и нагло заявили:
— Не знаю, но надеюсь на твое благоразумие! Действуй в соответствии с обстоятельствами!
А? Чего?! Что значит — обстоятельствами? Это понимать: «Действуй-злодействуй»?
Ну как можно надеяться на то, чего в природе нет? Вывел, понимаешь, нового зверя — «Илонино благоразумие»! Три ха-ха! Он бы еще совесть во мне отрыл! Ага! И немедленно закопал обратно, ибо оная давно сдохла и превратилась в скелет.
— Хорошо! — вынужденно согласилась я, прекрасно понимая, что спорить можно до бесконечности.
Но бесполезные дебаты ничего по большому счету не изменят, а только затянут время. Которого у меня мало. Там внизу Кондрад с ума сходит (я надеюсь!), а дома семья беснуется! Папа наверняка уже крестовый поход собирает.
— Вот и чудненько! — обрадовался Рицесиус и развил бурную деятельность.
Для начала он занырнул ко мне под юбку. Это я вначале так подумала… и сразу отшила наглого мужика, таки осуществив свое заветное желание и со всей дури наподдав ему каблуком по «кастрюле».
Отзвенев останками давно погибших извилин и помотав головой, бог укоризненно сказал:
— Мне под трон нужно залезть, а ты лягаешься!
— Предупреждать надо! — Совесть у меня не проснулась ни в одном глазу.
Да эта лентяйка даже в левой пятке не поскреблась! Зато опять активировалась вредная сторона натуры и стала подзуживать втихомолку повторить подвиг и побить в колокола каблуками. Или в бубенцы…
Решив не доводить ситуацию до критической, я быстренько договорилась с пакостницей — торжественно пообещала предоставить ей полный простор боговредительских действий, но в другое время и поджала ноги:
— Ищи!
— Спасибо! — преждевременно порадовался моей уступчивости местный царь и полез под трон.
Покопавшись там немного, достал чемодан и ширму. У меня немедленно созрел вопрос: как там все это поместилось? Который тут же сменился другим: а что там есть еще? Но озвучивать ни тот, ни предыдущий я не стала. Времени покопаться у меня предостаточно. Целый месяц! Чтоб этого отдыхающего в отель с двумя звездочками (и те — в глазах!) поселили!
Бог расставил ширму, удалился за нее и начал раздеваться. Ну мне так показалось, потому что оттуда вылетали металлические запчасти. Когда на полу образовалась приличная гора металлолома, увенчанная мечом, ширма сложилась, и…
Я узрела довольно симпатичного мужчину средних лет. В купальных труселях по колено с принтом из флиртующих зайчиков (о как его мое обещание впечатлило! Даже пособие на себя натянул!) и гавайке ужасающей расцветки.
Что сказать… выглядел он неплохо даже по нашим земным меркам. Шатен. Симпатичный профиль, как полагается воину, слегка подпорченный длинным вертикальным шрамом на левой стороне лица, который спускался ото лба через глазницу (сам глаз, к счастью, уцелел!) до скулы.
Ясные открытые черты лица, умные карие глаза, крупный властный рот с узкими губами. Довольно-таки массивная челюсть. Высокие, скульптурно очерченные скулы. В общем — не красавец, но, как Жан Маре, чисто по-мужски о-очень, очень притягательный. Телосложение отнюдь не хилое, крепкий костяк покрыт хорошо развитой мускулатурой. Широкие плечи особенно подчеркнули узкий таз. |