– Это ты забрал мой телефон? – хотелось грозно и с напором, а получилось жалобно и хрипло. Может, мне повременить с целибатом, а? Такой экземпляр пропадает.

Маньяк на дороге

Наконец я отмираю и поднимаю взгляд выше, пока не сталкиваюсь с хитрым прищуром светло карих глаз. Чтобы рассмотреть их цвет, мне даже приходится податься немного вперед. Кажется, рыжий понимает это по своему, и его глаза загораются, а на губах появляется игривая улыбка. Я тут же резко отстраняюсь и смотрю на него нахмурившись. Нахал думает, что у него мегаваттное обаяние, и я уже стремлюсь упасть в его объятия с высоты своего пьедестала? Оно, может, и такое, только я сдохну, но его эго тешить не стану.

– Это ты забрал мой телефон? – повторяю вопрос уже более твердым голосом, когда дымка похоти между нами медленно рассеивается.

– Я, – спокойно отвечает он.

Я смотрю на него с едва сдерживаемой яростью.

– И почему же не занес его мне?

– Потому что еще не привел себя в порядок. – Этот паршивец разводит руками, снова привлекая мое внимание к своему телу. Как можно тише и незаметнее сглатываю скопившуюся слюну и протягиваю руку.

– Ладно, не напрягайся. Я уже здесь, так что можешь отдать мне его.

Брови рыжего подскакивают, и он смотрит на меня вопросительно.

– Могу отдать? – тише спрашивает он. Ох, не нравится мне его тон, ох, не нравится.

Он еще секунду сверлит меня своими глазищами, а потом… просто захлопывает перед моим носом дверь! Я как то вычитала, что если выключить свет в туалете, где находится человек, то даже личность с учеными степенями в самых сложных отраслях науки произнесет простое: «Э э э!» Вот и я, хоть и не в туалете и точно уж без ученых степеней, сейчас на весь коридор крикнула пресловутое: «Э э э!» Осматриваюсь по сторонам, до сих пор не веря в такое хамство, а потом начинаю тарабанить по двери и кричать:

– Открой! Это что за детский сад?! Иван! Немедленно открой дверь!

И имя как то сразу вспомнилось, хоть и слышала его всего раз. Красивое. Такое живое и очень ему идет. Не новомодные Кириллы да Никиты, а старинное. Но сейчас даже оно меня бесит, не говоря уже о самом рыжем наглеце.

Наконец дверь снова распахивается, и я немного выдыхаю. Теперь он стоит в спортивном костюме и кроссовках. Красивый до невозможности, но я ведь этого «не замечаю». Не буду замечать, и все тут! Не заслужил, говнюк.

– Отдай мне…

– Тебя не учили вежливости, фурия? – перебивает он.

– Фурия?

– То есть про вежливость ты пропустила, – качая головой, произносит рыжий и складывает руки на груди. Ткань толстовки натягивается, но я же «не смотрю» на эти мышцы. Я совсем их не вижу.

– Что ты хочешь?

– Это ты постучала в мою дверь, а не я в твою.

– Я постучала, потому что мне нужен мой телефон! – я снова начинаю беситься. Если так и дальше пойдет, перейду на ультразвук.

– Так попроси его.

– Я уже попросила!

– Ты потребовала. И перестань орать, – его спокойствие заводит меня еще сильнее, а потом я наконец понимаю, о чем он говорит. Расплываюсь в широкой улыбке и протягиваю руку.

– Дорогой Иван, – щедро лью елей ему прямо в уши, даже не используя лейку, – не будете ли вы так любезны вернуть мой телефон?

Я вижу, как он сдерживает улыбку, но стараюсь изо всех сил, чтобы моя не превратилась в оскал, пока не получу назад свою прелесть. Наконец он выуживает телефон из кармана штанов и вкладывает мне его в ладонь. Как только гаджет надежно оплетен моими пальцами, я отдергиваю руку и оскаливаюсь на рыжего.

– Ну ты и мудак! – выплевываю я и, смерив его уничижающим взглядом, бодро шагаю по коридору к лестнице.