И вот она – шкатулка. Та самая, внутри которой лежит манускрипт.

Все вокруг мутнеет, подергивается дымкой. Кажется, будто мимо течет само время. Сокровищница то пополняется, то почти пустеет и снова наполняется богатством, а вокруг движутся тени – чьи то жизни, чьи то судьбы. Снова один за другим сюда приходят: человек, демон и авьер. Не знаю, как здесь мог оказаться авьер, но все сгорают заживо, едва коснувшись шкатулки. Приходит и он. Всегда один и тот же, потому что сон повторяется. Я не знаю, кто это. Не человек, не авьер. Наверное, не демон. Я чувствую это. Но исход предрешен: он тоже сгорает, коснувшись шкатулки.

А потом к ней тянусь я. Касаюсь и открываю. В ней – манускрипт, хранящий все ответы. Стоит взять его в руки, как меня начинает затягивать в изумрудный водоворот. В самый последний момент в сознание врезаются детали: изображение герба на полотне, фамильные драгоценности и портрет. Отпечатываются в памяти. Еще один рывок – и я просыпаюсь.

– У тебя конвульсии?

Я резко села, пытаясь отдышаться. Бешено стучит в груди сердце, дыхание рваное и частое. Я не сразу сообразила, где нахожусь. Завертела головой, пытаясь понять, что происходит. Эвар обнаружился на улице. Стоял, отодвинув ткань и заглядывая в палатку.

Конвульсии! Посмотрела бы я на него, как бился бы в конвульсиях после видений.

– У меня было видение, – сухо ответила я. Упражняться в сарказме совсем не хотелось. – Это стандартная реакция на видение. Так что в следующий раз, если заметишь, что я бьюсь в конвульсиях, можешь поинтересоваться, какое мне было видение.

Почему то со временем легче не становилось. Организм почти всегда реагировал на видения одинаково. Прямо скажем, приятного мало. То ли такова плата за возможность видеть будущее, прошлое и настоящее. То ли такова исключительно реакция моего организма, который, возможно, не слишком хорошо принимает иномирную магию. Оставалось надеяться, что я не угроблю здесь свое здоровье.

– Хм… ладно. Думаю, я смогу привыкнуть к этой твоей особенности.

В словах Эвара почудился намек. И этот намек мне совсем не понравился.

– Надеюсь, терпеть эту мою особенность тебе придется недолго.

– Ну почему же? – он усмехнулся. – Наоборот. Надеюсь, это будет длиться долгие годы.

– Ты собираешься путешествовать по землям людей долгие годы?

– О нет. Я совсем не об этом путешествии говорил.

Все. Хватит. Надоели намеки.

Я откинула одеяло, под которым, оказывается, лежала, и поднялась. Чувствовала себя уже вполне терпимо, чтобы начать бодрствовать.

– Утро? Нам пора завтракать и в путь?

– Да. Между прочим, пока ты разглядывала видения, я был занят делом. И кое что нам раздобыл.

Когда я выбралась из палатки, стало ясно, что там Эвар раздобыл. Вернее, кого. Две лошади, которые теперь паслись, привязанные к дереву.

– В деревне взял?

– Конечно. Красное Залесье – ближайший населенный пункт.

– И что местные потребовали взамен?

– Смеешься, что ли? Какое «потребовали»? Мы для них – демоны, великие и могучие. Я пробрался к ним в рассветных сумерках под заклинанием невидимости. И взял лошадей.

– Украл.

– Можно сказать и так, – ничуть не смутившись, Эвар пожал плечами. – Что, кстати, тебе привиделось?

– Как и всегда в последнее время. Шкатулка.

С тех пор, как впервые увидела шкатулку с манускриптом в Омуте Провидения, она стала мне являться во снах.