– Быстрее! – крикнул он ему. – Ракетная атака! Срочно взлетайте!

И в это время он понял, что от судьбы не уйдешь – погибнет и вице-президент, и он сам. Раздался шум, похожий на порыв налетевшего ветра, блеснула ослепительная вспышка, за ней – вторая, третья, и Стил почувствовал, что падает и не может ни за что уцепиться, чтобы задержать полет…

Стил заметил на одном из скрюченных пальцев кольцо и сумел прочитать надпись на нем – «Аннаполис». Он увидел, что на мизинце не хватает фаланги, и едва не заплакал. Ему было известно, что вице-президент в прошлом был пилотом палубного штурмовика и в одной аварийной ситуации получил именно такое увечье. После этого он уволился, стал заниматься политикой, достиг в ней больших успехов, долгое время работал в Конгрессе и заслуженно занял высокий пост второго человека в государстве.

Лютер закрыл глаза и почувствовал, что задыхается под весом толстой балки, придавившей ему грудь.

Через несколько секунд приготовившийся к самому худшему Маковски узнал в одном из молодых людей секретаря Верховного суда. Тот отделился от агентов, которые к этому времени оцепили весь ресторан, и быстрым шагом направился к столику, который Маковски занимал вместе с Горас Элдертоном и Нэнси О'Донелл – очень умненькой и еще более хорошенькой помощницей Элдертона.

Маковски встал со стула и уронил на стол салфетку.

– Господин спикер, – почтительно обратился к нему подошедший секретарь. – Вернее, теперь я должен назвать вас «господин президент»…

Маковски посмотрел на своих друзей. На Гораса Элдертона – главного лоббиста из политической организации «Лучшие американцы», которая затевала многомиллионную кампанию в поддержку нового законодательства, выдвигаемого комиссией Конгресса по борьбе с преступностью; они только что обсуждали эти самые законы, автором которых был сам Маковски. На Нэнси – та откинула со лба прядь волос и с многообещающим любопытством смотрела на него в ответ.

Он перевел взгляд на секретаря.

– В чем дело? Что произошло?

– Сэр…

– Говорите быстрее, к черту вашу вежливость!

– Была совершена ракетная атака…

– Ракетная? О Господи!

– Нет, сэр, ракеты были не советские, а, как говорят, наши. Они были выпущены по зданию, в котором проходила конференция…

– По телефонной компании?

– Да. Президент находится в коматозном состоянии и врачи говорят, что он не скоро из него выйдет. А вице-президент… Нашли его…

– Его что? – Маковски достал носовой платок и вытер вспотевший лоб.

– Обнаружили левую руку и часть туловища, которые идентифицировали как принадлежащие вице-президенту. Теперь вы президент, сэр. По закону преемственности. Президент не в состоянии выполнять свои обязанности, а вице-президент мертв. Президент – вы, и мы с минуты на минуту ожидаем судью Крюгера, который приведет вас к присяге.

Маковски взглянул на Нэнси и увидел в ее глазах выражение гордости и чего-то еще. Элдертон лишь прошептал:

– Поздравляю вас, господин президент.

Господин президент…

Он попробовал осторожно подвигаться.

Сильно болела спина, но, похоже, позвоночник остался цел. Пальцы ног шевелились.

Вода.

Ею поливали снизу. Керни посмотрел вниз, морщась от головной боли и пытаясь оценить ситуацию, в которую попал.

Он понял, что находится в сравнительно безопасном положении, только если не упадет с балки, так как под ним были разрушены несколько этажей.