- Ну уж нет! Только твоего отца, бродящего по дому со свечой, мне не хватает! Если эти уродливые часы не будут стоять на каминной полке, я не узнаю своей гостиной! И потом, - серьезно добавила Элен, - это действительно семейная реликвия.

 - Ладно, пусть стоят! Хотя мне они, признаться, тоже порядком надоели.

 - Что же ты будешь показывать своим внукам, рассказывая о славном роде Тишеров?

 Джордан только покачал головой.

 - Кстати, о внуках! - задумавшись, продолжила Элен. - Тебе не кажется, что нам пора завести детей?

 - Ты правда хочешь детей? - удивленно спросил Джордан.

 - Что ты так удивляешься? Это вполне нормальное желание для женщины!

 - Но ведь раньше ты не хотела, постоянно пила таблетки. Я думал, что ты боишься испортить фигуру, или... - Джордан помолчал, но все же продолжил, - или просто не хочешь детей от меня.

 - Какие ты глупости говоришь! - возмутилась Элен. - Просто у меня были серьезные проблемы со здоровьем. Но я очень надеюсь, что сейчас уже все в порядке. Я завтра же схожу к врачу, чтобы удостовериться, что лечение прошло успешно.

 - Ты никогда мне не говорила, что больна. Я видел, что ты пьешь таблетки, но всегда думал, что ты просто не хочешь от меня детей!

 - Ох, Джордан! Видишь, как много мы причинили друг другу боли! А ведь было достаточно просто поговорить...

 - Теперь между нами не будет никаких недомолвок.

 - Да, мы всегда будем друг другу говорить только то, что думаем! - подхватила Элен.

 Взявшись за руки, они обошли дом. Элен нежно прижалась к плечу Джордана. Она чувствовала себя новобрачной, которую новоиспеченный муж в первый раз вводит в дом. Ей вдруг показалось, что особняк, в котором она прожила семь лет, неузнаваемо изменился.

 Наверное, это от того, что я теперь буду жить здесь с любимым человеком. Точнее, буду знать, что меня любит мой муж! - подумала Элен.

 Она украдкой вытерла глаза и решила распаковать чемоданы. Джордан пошел к себе в кабинет, чтобы прослушать сообщения, скопившиеся за сутки. На столе он увидел конверт и записку - Джордан сразу же узнал почерк их экономки, - прикрепленную к нему:

 «Мистер Тишер, конверт принес с утра судебный пристав».

 Дрожащими пальцами, полный самых дурных предчувствий, Джордан раскрыл конверт. Как он и подозревал, в нем лежала повестка в суд на имя мистера и миссис Джордан Тишер. Их вызвали по делу, в котором истцами выступали Роберт Сейдон и Камилла Тишер.

 - Джордан! - окликнула его Элен.

 Она стояла на пороге его кабинета и с удивлением смотрела на побледневшего мужа.

 - Что случилось? - спросила она.

 Джордан молча протянул ей повестку. Элен быстро пробежала ее глазами. Она побледнела почти так же, как и Джордан.

 - Я все же надеялся, что наши с тобой родственники порядочнее, - попробовал пошутить он.

 - Я тоже на это надеялась... Что же теперь будет? - спросила Элен. От напряжения ее голос дрожал.

 - Если нас все же разведут, я вновь женюсь на тебе. Никто не разлучит нас, Элен.

 Джордан раскрыл руки, и Элен, словно птица, бросилась в его объятия.

17

 Элен стояла возле зала суда, нервно комкая в руках носовой платок. Последние три месяца выдались ужасно напряженными. Она уже не в первый раз давала показания. Но сегодня суд должен был вынести решение. Элен сильно нервничала. Джоанна раз в час повторяла, что ее показания - одни из главных. Когда из дверей зала заседания вышла Джоанна, Элен бросилась к ней.

 - Что там происходит?

 - Пока все вроде в порядке, - отмахнулась Джоанна. - Мадам Монпоро и твой этот парикмахер рассказывали все так, как мы просили. Фотографии и билеты, кажется, не вызвали подозрения.