Когда-то, много лет назад барон встретил в Париже ее отца, бывшего штабс-капитана Селезнева, бежавшего с поверженной Белой гвардией. Отец попал во Францию, где сильно бедствовал, потому что за душой не было ни копейки, пока не познакомился с матерью Аннелоре, дочерью жандармского полковника (бывшего, естественно), — девицей хорошенькой и капризной, с сохраненными мамиными бриллиантами и папиным счетом в одном из банков за какие-то услуги.

Она собиралась составить себе отличную партию. Но тут случайно появился бравый красавец штабс-капитан, патриот, с большими заслугами и честнейший малый (что и помешало ему в жизни), и мама будущей Анне влюбилась не то слово — врезалась в штабс-капитана, и пока ей не разрешили выйти за него замуж, не прекращала истерик, рыданий и угроз покончить с собой.

Мама Аннелоре добилась своего и… начала бедствовать. Не сразу, правда, пока водились денежки жандармского полковника и бриллианты его жены — «дети» жили неплохо.

И тут вдруг у штабс-капитана Селезнева Георгия проявился талант живописца. Он стал рисовать. Потом писать красками. На любой поверхности — старом противне, картонке от коробки, железном брошенном листе, да мало ли всякой дребедени попадается под руку. Сначала парочка радовалась, упиваясь возможностью быстро приобрести известность и, главное, деньги. Не на роскошества — на жизнь.

Тут родилась Аннелоре, и девочка была уже довольно поздним ребенком.

Вскоре на бульваре Сен-Мишель к Селезневу, в сотый раз писавшему уличную толпу, подошел довольно молодой, красивый, аристократического вида человек и стоял — смотрел, как Селезнев пишет. Потом неожиданно сказал:

— Я куплю у вас эту картину. Впрочем, боюсь, что не хватит никаких денег, настолько она хороша и необычна…

Они разговорились, молодой человек назвался бароном Рихардом фон Фрайбахом. Аристократ, не умеющий работать, но имеющий фамильные богатства и замок в соседней стране. Барон зазвал, увлек Селезнева с собой, и они семьей уехали в страну, где жил барон. Сначала жили в его роскошном замке, потом отец Анне, будучи человеком чести, не смог жить захребетником и снял квартирку.

Барон же, как мог, помогал им и очень любил хорошенькую, как куколка, Аннелоре. И она его тоже. Несколько картин отца продались, и Селезневы узнали лучшие времена. Но отец слег и вскоре умер. Умерла и мать. Аннелоре осталась одна и пошла работать в магазин Сторма.

За него вскоре она и вышла замуж.

Фрайбах всегда приглашал ее в замок, кормил, что-то всегда дарил. Картины отца висели у него в галерее, не продавались, хотя барон их показывал — не понимали их люди, даже доки в этом деле.

Анне была своею в этом нелюдимом замке. Умер ее муж, Ант Сторм, магазин ушел за долги, которые он успел понаделать. Правда, Анне осталась хорошая большая квартира, которую они, слава богу — выкупили. Последнее время они жили как соседи. Новый владелец магазина довольно невежливо попросил Анне оставить место. Она ушла и стала думать, как жить. А лет ей уже ох как немало…

С Динаром познакомились они случайно. Аннелоре присела на лавку в сквере и вдруг неожиданно для себя заплакала. Она никогда не плакала на людях. Только дома. Злыми, мелкими, холодными слезами. А тут размякла, да еще днем, и шептала: «Боже мой, Боже мой, что мне делать?..»

Этот отчаянный русский шепот услышал Динар, который любил бездумно посидеть на удобной скамейке в сквере, похожем на парк. Его нюх гончего пса сразу почуял добычу. И был прав. Скоро у себя на вилле Динар уже знал всю историю Аннелоре и обещал ей помочь.