Я накидал в фильтр молотого кофе, щелкнул выключателем кофеварки и налил себе стакан воды. Потом медленно пил воду, стоя у окна и глядя поверх садовых деревьев на зеленеющие поля. Солнце уже встало и сияло на синем небосклоне. Вдалеке паслись овцы, а чуть в стороне виднелась рощица, листва которой уже окрашивалась багрянцем. Она еще не опадала, но ждать этого осталось совсем недолго. Пейзаж напоминал картинку с подарочного календаря, на которой не может случиться ничего плохого.

Помнится, бывали места, где мне тоже так казалось.

Джейсон называл коттеджем их с Аней второй дом. По сравнению с их основным огромным лондонским особняком в парке Белсайз, возможно, это представлялось именно так, и все же характеристика была неточной. Выстроенный из теплого котсуолдского камня большой дом с соломенной крышей красовался бы на обложке любого журнала. Он находился на окраине славной деревушки, паб которой украшала мишленовская звезда, а узенькая главная улочка в выходные была забита «Рейндж Роверами», «Мерседесами» и «БМВ».

Когда Джейсон и Аня пригласили нас к себе на выходные, я опасался, не приведет ли это к неловкости. Они были моими лучшими друзьями до того, как мои жена и дочь погибли в ДТП. Я и с Карой познакомился то на одной из их вечеринок, и они были крестными у Эллис, так же как я – у их дочери, Миа. К моему облегчению, они приняли Рэйчел вполне благосклонно, но одно дело – выпить вместе рюмку другую или пообедать, и совсем иное – провести в обществе друг друга несколько дней. Мы с Рэйчел познакомились полгода назад, когда я расследовал жестокое убийство в болотах Эссекса. Я боялся, что если взять ее с собой к друзьям из моей прошлой жизни, это может показаться странным, и наши прошлые взаимоотношения с Аней и Джейсоном заставят ее ощущать себя чужой.

Но все получилось хорошо. Если порой я и испытывал ощущение раздвоенности, когда моя прошлая жизнь накладывалась на новую, это всякий раз быстро исчезало. Выходные прошли в прогулках по полям и лесам Котсуолда, с обедами в местных пабах и долгими, ленивыми вечерами. По всем стандартам, это были абсолютно идиллические дни.

Если бы не ночные кошмары.

Кофеварка у меня за спиной начала булькать, и кухня наполнилась ароматом кофе. Я налил две чашки, когда лестничные ступени заскрипели под чьими то шагами. Впрочем, и не оглядываясь, я знал, что это Джейсон.

– Привет, – произнес он, подслеповато щурясь спросонья. – Ты сегодня рано.

– Подумал, что неплохо бы сварить кофе. Надеюсь, это не страшно?

– Пока найдется чашка для меня – ничего.

Он опустился на стул у кухонного островка и сделал вялую попытку запахнуть халат, прежде чем его вид выйдет за рамки приличия. Впрочем, даже так из под халата выбивалась буйная растительность на груди, тянущаяся вверх по шее вплоть до бритого подбородка. Заросшее щетиной лицо и редеющие волосы, казалось, принадлежали другому телу.

Джейсон взял у меня чашку кофе, буркнув что то в знак благодарности.

Мы с ним знали друг друга еще со студенческой скамьи в медицинском колледже, задолго до того, как моя жизнь покатилась совсем по другим рельсам. Я предпочел медицине непростую карьеру эксперта антрополога, а Джейсон стал преуспевающим хирургом ортопедом, который мог себе позволить второй дом в Котсуолде. Он и в колледже не любил вставать рано, и прошедшие годы этого не изменили. Как и количества вина на сон грядущий.

Джейсон сделал глоток кофе и поморщился:

– Не знаешь никаких средств от похмелья?

– Не пей много.

– Смешной совет. – Он еще глотнул, на сей раз осторожнее. – Во сколько вы с Рэйчел собирались ехать?

– Не раньше обеда.

Из Лондона мы прибыли на моей, так сказать, новой машине – подержанном, однако вполне надежном внедорожнике, и не собирались возвращаться до сегодняшнего вечера.