|
– Я думаю, нет необходимости говорить вам об особой деликатности дела. Если будет хоть малейшая утечка информации… – Идите, идите, – Гирланд открыл дверь перед Дорном. – Сейчас это уже мои проблемы, так что ваши советы мне ни к чему. Макс Линтц был высоким и костлявым человеком. Он недавно прибыл из Восточного Берлина, чтобы работать в парижском отделении КГБ. Лет пятидесяти, с глубоко сидящими глазами и тонким безгубым ртом, он был профессиональным доносчиком и профессиональным стрелком. Дрина симпатизировал ему. Примерно одного возраста, они много времени проводили вместе и оба недолюбливали Лабри, который был значительно моложе их. Сейчас Линтц и Дрина сидели в кафе напротив дома Гирланда. – Ты будешь следить за Дорном, – спокойно сказал Линтц. – Я же прослежу за Гирландом… Если ты не против. Дрина нахмурился. Это означало, что ему не очень-то доверяют. Подумав об этом, он недовольно посмотрел на Линтца. – Мы выполняем приказ, товарищ. Я должен следить за Гирландом. Так приказал товарищ Ковски. – Как скажешь, – Линтц пожал плечами. – Но будь осторожен. Тебе должно быть известно, что Гирланд профессионал. Снова Дрина взъерошил свои волосы. – Я тоже, – он с вызовом уставился на сообщника. Несмотря на дружеские чувства к Дрине, Линтц думал, что Ковски поступил неправильно, поручив ему следить за Гирландом. Но, в конце концов, начальству виднее. – О, конечно, – ответил он. Последовала длинная пауза. Дрина выпил успевший остыть кофе, не спуская глаз с дома Гирланда. – Малих сейчас в Париже, – как бы между прочим сказал Линтц. – Правда, он сейчас в немилости. – Да, – глаза Дрины обежали террасу кафе. Рядом не было никого, кто бы мог их подслушать. – Это замечательный человек… Один из лучших в нашем деле. – Да. Он может здорово помочь нам. – Гирланд несколько раз обставлял его. – Я слышал об этом. Но Малиха такое положение вряд ли устраивает. Дрина колебался. Он снова осмотрелся вокруг, желая убедиться, что их никто не подслушивает, потом шепнул: – Ковски не переносит Малиха. – И все же из этих двух людей я как-то больше симпатизирую Малиху. По мнению Дрины, беседа приняла слишком опасный оборот. Он счел за лучшее прекратить разговор, так как слишком боялся Ковски. – Не будем об этом, Макс, – сказал он беспокойно. – О тех, кто отсутствует, лучше говорить только хорошее. – Здесь ты прав. Они оба сидели молча на террасе кафе до тех пор, пока Дорн не вышел из подъезда и не направился к припаркованному «Ягуару». – А вот и мой человек, – сказал Линтц. – Рассчитайся за меня и будь внимателен… Пока. – Линтц поспешно покинул кафе, сел в свою машину и поехал вслед за «Ягуаром» Дорна. Дрина положил три франка на стол, закурил, продолжая наблюдать за домом. Он был взволнован разговором. Линтц безусловно прав. Гирланд был высокопрофессиональным агентом. Естественно, лучше бы за ним следил Линтц, а он проявил самолюбие и сейчас раскаивался. Даже при мысли о том, что ему придется следить за подобным типом, да еще так, чтобы тот не заметил слежку, Дрина покрылся холодным потом. Но почему он должен бояться Гирланда? Неужели Гирланд опытнее его? Ведь на протяжении пятнадцати лет он следил за многими людьми и почти всегда успешно. Он так разволновался, что даже встал из-за стола. Потом сделал знак официанту, что уходит, вышел из кафе и сел в свой автомобиль. Десятью минутами позже он увидел Гирланда, который вышел из дома и спокойно пошел вдоль улицы. |
